Вопрос о том, что будет, если российскую деловую реальность перенести на европейскую почву, как раз сейчас демонстрируется на Балканах. Правительство Боснии и Герцеговины (БиГ) уже пребывает в политическом кризисе из-за необходимости одобрения сделки дочерней компании "Зарубежнефти" с правительством входящей в БиГ Республики Сербской: ряд министров правительства БиГ отказывается голосовать, требуя только одного — рассказать, что, как и почем покупает в Республике Сербской "дочка" "Зарубежнефти"
Напомним, компания "Нефтегазинкор", дочерняя структура "Зарубежнефти", объявила в феврале о покупке у Республики Сербской 80% в НПЗ Bosanski Brod, 75,6% акций в маслозаводе Modrice и 80% сбытовой компании Petrol. "Нефтегазинкор" представляла альянс российских компаний с участием Внешэкономбанка. Сделки по Modrice и Petrol требовали одобрения парламента Республики Сербской (что и произошло), а вот продажа доли в Bosanski Brod как НПЗ требовала одобрения не местного парламента, а федерального правительства БиГ.
С самого начала переговоров было не очень понятно, за какую сумму будут приобретены активы. Эксперты — от ABN Amro до хорватских инвесткомпаний — дружно оценивали активы примерно в $1 млрд. Правда, на НПЗ висел долг в €150 млн — именно такую сумму Bosanski Brod задолжал с 2003 года трейдеру Vitol, до лета 2005 года модернизировавшему НПЗ. Vitol вел тяжбу с правительством Республики Сербской в Лондонском арбитраже и выиграл. Тема приватизации во многом и возникла потому, что долги нужно было погашать.
Уже в августе 2006 года, когда "Нефтегазинкор" объявила о предстоящей сделке, в БиГ недоумевали: премьер-министр региона Милорад Додич еще пару месяцев назад в Санкт-Петербурге договаривался о продаже НПЗ и сбытовых сетей не с "Зарубежнефтью", а с "Роснефтью", поясняя, что "Роснефть" обеспечит поставки нефти на Bosanski Brod. "Зарубежнефть", единственные добывающие активы которой находятся во Вьетнаме, сменила "Роснефть" без объяснений. Тогда же в местных СМИ появилась информация о том, что Россия потратит на активы лишь €300-350 млн. Но в конце февраля правительство Республики Сербской объявило сумму сделки даже больше, чем считали справедливым инвестбанки,— €949 млн с учетом инвестобязательств и обязательств по долгам.
Однако когда документы по продаже доли в НПЗ поступили в правительство федеративной БиГ, выяснилось, что "Нефтегазинкор" купила НПЗ за €42 млн, а €77 млн потратила на сбытовую сеть и маслозавод. Инвестобязательства, взятые компанией, составляли €220 млн. На €150 млн предлагалось погасить долги НПЗ в течение четырех лет. Но документы никак не давали ответа: за что же Россия платит еще €350 млн?
В России вопрос о том, почему в сделке на €1 млрд не задокументирована треть расходов, платить деньгами предполагается 15%, а в документах вместо консорциума нефтедобывающих компаний и банков, как обещалось ранее, покупателем выступает лишь "Нефтегазинкор" во главе с вице-президентом "Зарубежнефти" Владимиром Кушнаревым, просто бы не задавался: история с "Байкалфинансгрупп" расставила точки над i. У Сараево вопросы пока остаются: так, министры БиГ предположили, что €350 млн соответствуют цене 33-процентной доли Республики Сербской в нефтепроводе YANAF, едва ли не главном активе БиГ в нефтяной сфере: эти акции Милорад Додич продавать не имел права. Господин Додич сделку не опровергает, не отрицает и не комментирует: он ведь уже бывал в Санкт-Петербурге и, видимо, знает, как решаются подобные проблемы в условиях суверенной демократии.