Полине Глушковой пять лет. У нее саркома левой бедренной кости. После четырех курсов химиотерапии ей должны вырезать опухоль вместе с костью, удалить тазобедренный сустав и коленную чашечку, а на их место установить эндопротез, искусственную кость. Они бывают дорогие и дешевые, эти искусственные кости. Дорогие растут вместе с детьми. Дешевые приходится раздвигать, раз в году разрезая ребенку ногу.
Полина молчит. Не потому, что не умеет разговаривать или отстает в развитии, а просто ей грустно. После первой химии опухоль в ноге у девочки стала поменьше, Полина может ходить прихрамывая и толкая перед собой капельницу, но ей все равно грустно.
Мы сидим на диванчике в холле Онкологического центра имени Блохина. Полинина мама рассказывает, как покупали платье к Новому году, как девочка пожаловалась на боль в ноге, как через пару дней спрыгнула со скамеечки и сказала, что нога болит даже сильнее, чем болели пальцы, когда Полина обожглась об утюг. А Полина сидит и молчит. Я беру ее за руку. След от ожога на пальцах — это всего лишь след от ожога. Припухшая коленка, которая заболела, когда девочка спрыгнула со скамеечки,— это остеосаркома, рак кости.
Полина не хочет говорить со мной. Она смотрит то ли в окно, то ли в телевизор, за которым дети постарше играют в игровую приставку. Тогда я беру маленького плюшевого медвежонка, а рядом с Полиной сажаю куклу в розовом платье. И говорю голосом медвежонка кукле:
— Привет, как тебя зовут?
— Меня зовут Таня,— отвечает Полина голосом куклы и первый раз улыбается.
Я стараюсь быть смешным медвежонком. Я говорю, что медведи очень хорошо лазают по деревьям, и про стойку Полининой капельницы я говорю, что она — дерево.
— А ты знаешь, зачем медведи лазают по деревьям? — спрашивает медвежонок.
— Не знаю. Зачем?
Если бы куклы умели пожимать плечами, кукла в Полининых руках так и сделала бы.
— Ты что,— медвежонок ползет вверх по "дереву".— На деревьях живут дикие пчелы, и они делают очень вкусный мед, и медведи лазают именно за медом.
Я стараюсь, чтобы медвежонок карабкался потешно. Я держу медвежонка так, чтобы большим и средним пальцем приводить в движение его передние лапы, безымянным пальцем и мизинцем — задние, а голову медвежонка я привожу в движение указательным пальцем. Полина смеется и хлопает в ладоши. Медвежонок добирается до самой вершины стойки, обнимает флакон с лекарством и мечтательно говорит:
— Мед!
— Нет-нет,— кричит снизу Полина.— Это не мед, это горькое лекарство. Мед в дупле.
Девочка встает и пальцем показывает плюшевому медвежонку дупло, роль которого в нашей игре исполняет пластмассовый винт, фиксирующий стойку капельницы. Плюшевый медвежонок лижет пластмассовый винт и чавкает. А Полина внизу теребит маму за руку и говорит:
— Смотри, он ест, он ест мед!
Наевшись меду, медвежонок спрашивает у куклы:
— Ты знаешь, кто эта девочка? — Он указывает лапой на Полину.
— Это Полина,— отвечает кукла.— Она моя подруга. Она болеет.
— Ты сильно болеешь? — переспрашивает медвежонок Полину.
— Не сильно,— отвечает девочка.— Но мне будут делать операцию.
— Боишься? — спрашивает медвежонок.
— Я буду спать.
— Ну и правильно. Не бойся. Мне тоже делали операцию, и ничего.
На лапе у медвежонка (я заметил, когда медвежонок карабкался на стойку капельницы) есть небольшая заплатка. Вторая такая же заплатка у медвежонка на груди. И медвежонок говорит, что на лапе у него заплатка от того, что удаляли остеосаркому, а на груди у него заплатка от того, что там в подключичной вене стоял катетер для химиотерапии, совсем как у Полины. Девочка улыбается. В знак благодарности она отклеивает блестящий цветок с кукольного платья и бережно переклеивает цветок медвежонку на грудь.
— Что это? — спрашивает медвежонок.— Для красоты?
— Нет, — отвечает Полина.— Это я дарю тебе сердце.
— Мне? Сердце? — медвежонок потрясен.
— Да,— говорит Полина.— Сердце золотистое.
Полину ждет еще три курса химиотерапии. От химиотерапии у детей температура и рвота. Но операцию делают сразу после химии, чтобы избежать метастазов. Если к концу третьего курса химиотерапии протез не будет куплен, девочке станут делать четвертый курс и пятый. И неизвестно, сколько курсов Полине сделают, пока найдется протез. И неизвестно, сколько курсов она выдержит.
Когда мы прощались с Полиной, плюшевый медвежонок говорил девочке, что останется с ней и будет следить, чтобы она побыстрее выздоравливала. Полина улыбалась. Ей пять лет. Она, кажется, не знает, что для выздоровления недостаточно усилий плюшевого медвежонка.