В петербургских кинотеатрах прошла мировая премьера кинокомикса "Призрачный гонщик", где впавший в детство Николас Кейдж играет каскадера-мотоциклиста, продавшего душу дьяволу. Среди немногих призрачных критиков, удостоивших внимания этот казус, оказалась ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Последнего, как сейчас выяснилось, спас от роковой ошибки Николас Кейдж, задействовавший все свои связи, чтобы оттереть соперника и убедить продюсеров, что ему даже играть ничего не придется: хотя в паспорте у него и написано для конспирации "Николас Коппола", а снимается он под псевдонимом Кейдж, тоже позаимствованным у одного из персонажей комикса, но на самом деле он не кто иной, как Призрачный Гонщик собственной персоной. В качестве доказательства Николас Кейдж может предъявить татуировку на руке с изображением героя любимого комикса, а также целых пять мотоциклов Призрачного Гонщика, стоящих у него в гараже.
Выслушав все это, продюсеры испугались перечить сумасшедшему, опасаясь, как бы обезумевший Кейдж не поджег на себе скальп для полного сходства со своей ролевой моделью и не начал носиться по Беверли-Хиллз на всех имеющихся мотоциклах. Создатели фильма даже разрешили написать кое-какие куски сценария актеру, обеспокоенному, как бы картина не слишком отдалилась от оригинального комикса с его фаустовской мифологией, в соответствии с которой дьявола зовут Мефистофель. Правда, бессмертную душу герой продает не из эгоистических соображений собственного омоложения, а из сыновнего долга, мечтая спасти отца от рака, но в итоге попадает в ловушку и оказывается орудием дьявола, желающего свести счеты с собственным сыном.
За неимением в "Призрачном гонщике" какого-либо самостоятельного смысла очень хочется заподозрить хотя бы сознательную цитату в том, что в роли Мефистофеля появляется Питер Фонда, сыгравший одного из безбашенных байкеров в культовом шестидесятническом фильме "Беспечный ездок" (Easy Rider), тоже доверху нагруженном мифологией, романтикой лузерства и безнадежных поисков недостижимой свободы. Однако этот смысловой пласт не способен высечь никакой искры в душе режиссера, возможно никакого "Беспечного ездока" и вовсе не видевшего. Гораздо больше его занимает отдаленное визуальное сходство "Призрачного гонщика" с вестернами, которое, как он воображает, достигается переносом действия из традиционного Нью-Йорка в Техас.
По его бескрайним просторам Призрачный Гонщик с горящим факелом вместо головы мчится на своем пылающем мотоцикле бок о бок с коллегой, пожилым, но еще бойким и тоже полыхающим синим пламенем Призрачным Всадником, — как говорится, куда мотоцикл с колесом, туда и конь с копытом. Носиться так по ночной степи, распугивая тушканчиков, безусловно веселее, чем вернуться к обычной каскадерской рутине, каждый вечер выступать в цирке перед бесчувственной толпой и завести семью с подругой детства — тележурналисткой (Ева Мендес), как предлагает Гонщику по истечении контракта Мефистофель.
Ни на секунду не задумавшись своей горячей головой, герой посылает дьявола к черту и превращаться обратно в нормального человека наотрез отказывается, вспомнив мудрость, услышанную от покойного родителя: "Когда выбираешь не ты, выбирают за тебя". Не забудьте папин наказ перед кассой мультиплекса и вы, дорогие читатели: если вы добровольно не выберете что-нибудь другое, за вас принудительно выберут "Призрачного гонщика".