Вчерашний — последний — день переговоров с миссией МВФ во главе с исполнительным директором Мишелем Камдессю стал по числу встреч самым насыщенным. Утром г-н Камдессю отправился в Центробанк к Виктору Геращенко: речь вновь зашла об основных положениях заявления российского правительства и ЦБ об экономической политике на 1994 год. Побывал директор и в Госдуме, где за закрытыми дверями беседовал с ее спикером Иваном Рыбкиным о законодательном обеспечении экономических преобразований в России. Еще вчера днем, по отзывам участников переговоров, позиции сторон были довольно далеки от компромисса. И лишь к 22.00 в ходе беседы премьер-министра Виктора Черномырдина и Мишеля Камдессю вроде бы забрезжил свет в конце тоннеля.
Переговоры продолжались целый день в разных московских кабинетах. Однако опасения, что разногласия по поводу условий предоставления Москве второй части системного кредита в $1,5 млрд не будут преодолены, оставались до самого вечера. Надежда была лишь на встречу г-на Камдессю с вернувшимся из Сочи премьером Виктором Черномырдиным. Переговоры эти начались гораздо позже запланированного времени. Попавший в пробку на московских улицах Камдессю прибыл на встречу лишь в восьмом часу вечера, и она затянулась почти до полуночи. И судя по предварительной информации — не зря. Как стало известно Ъ, сторонам удалось снять целый ряд принципиальных препятствий и в совместном заявлении зафиксировать намерение МВФ предоставить России вторую часть кредита системной трансформации в ближайшее время.
Между тем слово "тупик" не сходило с уст российских участников переговоров все последние дни. Дело в том, что МВФ засомневался в реалистичности проекта российского бюджета на текущий год, а также в возможности его одобрения в таком виде Госдумой. Именно 10-процентный дефицит, который, по мнению экспертов МВФ, может быть еще повышен после эмоционального обсуждения в парламенте, и стал самым дискуссионным моментом. Сомнения МВФ вызвали, в частности, ряд доходных статей на сумму в 20 трлн рублей. Из-за этих сомнений фонд еще в пятницу склонялся к тому, чтобы повременить с предоставлением системного кредита. И хотя эксперты МВФ признали, что Россия выполнила одно из главных условий — снижение инфляции (до 16-18% в месяц), — г-н Камдессю снова рекомендовал Минфину "добиваться снижения инфляции и рационализации производства". Такие наставления не новы. Не ново и высказывание Камдессю, что путь к повышению жизненного уровня россиян лежит не через сохранение нынешней модели производства, а через его рост. И для этого необходимо сократить, а затем и остановить денежную эмиссию, чтобы покрыть бюджетный дефицит. Любая финансовая поддержка предприятия, по мнению главы МВФ, должна зависеть от его способностей сделать производство или доходным, или минимально убыточным.
Если иметь в виду, что Камдессю лишь отдал дань риторике, то остается предположить, что на этот раз к России МВФ подошел более строго, чем, например, весной прошлого года. Тогда, как известно, правительство также представило на рассмотрение фонда программу, которая, по оценкам российских экспертов, от нынешней отличалась мало, но (уже по мнению экспертов самого МВФ) вполне соответствовала требованиям для подключения Москвы к программе структурной трансформации. И в июле Россия получила первую половину кредита, вокруг которого теперь в Москве было так много споров. Нелишне напомнить и о самой практике предоставления таких кредитов. Первым его получил Казахстан. Теперь республике уже обещана и более мощная инъекция — по кредитной линии stand by, а требования МВФ по этому кредиту еще более жесткие. При этом трудно предположить, что ход реформ в том же Казахстане опережает российские. Поэтому непредоставление кредита России наталкивало бы на мысль о наличии в МВФ двойного стандарта.
НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛАШНИКОВА