"Monteverdi. Combattimento"
P. Ciofi, R. Villazon, T. Lehtipuu; Le Concert d`Astree, E. Haim (Veritas)
Задача, которую взяла на себя колоритная французская дама-дирижер Эмманюэль Аим, чересчур отдает научным экспериментом. Собственно говоря, записана на этом альбоме музыка Клаудио Монтеверди, созданная четыре века назад: не то чтобы предел в смысле старины, но все ж таки музыка вокальная, и тут, естественно, возникает вопрос, кто и как должен все это петь. Так вот, явно преднамеренным образом отобраны в качестве исполнителей те певцы, чьи имена с архивными изысканиями по части музыки ассоциируются на редкость слабо. Ну, например: Роландо Вильясон, роскошный вердиевский тенор (московская публика наверняка его помнит по совместному концерту с Анной Нетребко), чуть ли что не Пласидо Доминго начала XXI века,— представить себе его поющим мадригалы под лютню и клавесин трудно что во сне, что наяву, а ведь поет же. Компанию ему составляют итальянское сопрано Патриция Чьофи (она хоть, невзирая на, опять-таки, вердиевское реноме, и раньше была замечена в интересе к доклассическому репертуару) и финский тенор Топи Летипуу, опять же кандидатура для такого случая неожиданная. Дело даже не в дискуссиях об адекватной исполнительской практике; просто чаще всего одни слушают певцов такого уровня (которые поют то, что им полагается), а совсем другие — Монтеверди. Здесь этим группировкам доводится сойтись, и надо сказать, что к обоюдному удовольствию. Ценителям старинных деликатесов наверняка понравится по-настоящему сильное, колоритное и богатое (невзирая на всевозможные реверансы в сторону "аутентичности"), без занудства и без общих мест исполнение сольных мадригалов "отца оперы". А любителям традиционного оперного вокала будет интересно понаблюдать за тем, как умно и вместе с тем решительно певцы работают с непривычной, но, получается, завораживающей стилистикой.
Martin y Soler. "Ifigenia in Aulide" (2 CD)
Real Compania Opera da Camara, J. B. Otero (K.617)
Историю о том, как светлейший князь Потемкин чуть не взял к себе на службу Моцарта, знают многие,— увы, столь многообещающий план в итоге исполнен не был. При этом надо понимать, что вряд ли кто-то из тогдашних русских меломанов отдавал себе отчет в масштабах потери: в Петербурге о ту пору работали такие европейские музыкальные светила, слава которых известность Моцарта явно затмевала. Одним из них был Висенте Мартин-и-Солер. Труды его на посту капельмейстера Екатерины II были подчас просто упоительны — так, именно он клал на музыку значительную часть оперных либретто из русской народной жизни, которые создавала охочая до разнообразного самовыражения императрица. Может быть, кто-нибудь и за эти оперы возьмется; пока же нам предлагают запись более ранней и более классичной вещи Мартина-и-Солера — "Ифигении в Авлиде". Хотя вселенский успех композитора напрямую из этой музыки вывести, пожалуй что, сложно, свое лицо у нее все-таки есть, к тому же и исполнение в этом случае довольно качественное. Неприятное ощущение оставляет лишь странная редакция оперы, предпринятая дирижером, обкорнавшим "Ифигению" так, что финал ее выглядит совсем уж куце.