концерт вокал
Сегодня в Зале имени Чайковского вместе с Российским национальным оркестром выступит известная немецкая оперная певица СИМОНА КЕРМЕС. Костяк программы концерта, озаглавленного "Tutto Mozart" (что можно перевести как "Сплошной Моцарт"), составляют редкостные концертные арии поименованного композитора, а также не менее эффектные фрагменты из опер "Похищение из сераля" и "Идоменей". Накануне концерта певица ответила на вопросы СЕРГЕЯ Ъ-ХОДНЕВА.
— Ваше предыдущее выступление в Москве тоже было связано с Моцартом — прошлым летом вы пели Донну Анну в "Дон Жуане". Это отражает ваше отношение к моцартовской оперной музыке?
— Да, без сомнений! Моцарт — это, можно сказать, сердцевина моего репертуара. Вообще, если человек может петь Моцарта (я имею в виду петь по-настоящему хорошо, в должной стилистике и так далее), значит, любая другая музыка ему по силам. Это культура, которая чрезвычайно важна для голоса. Моцарт любил вокальное искусство в целом, любил сопрано, судя по тому, что он написал для этого голоса. Хотя иногда он писал такие вещи, что можно подумать, будто кого-то из певиц он как раз очень не любил — очень уж трудно это спеть. Но я все равно получаю огромное удовольствие, даже когда разучиваю такие арии, где в смысле сложности — полное безумие. Идеально спеть Моцарта — значит спеть его так, чтобы каждый подумал: "Бог мой, это так красиво, но так легко, совсем легко!" Хотя на самом деле это очень даже нелегко.
— С вами будет выступать маэстро Кристоф Мюллер, дирижер довольно молодой. Вам много приходилось вместе работать?
— С ним мне впервые пришлось сотрудничать в прошлом году, на фестивале в Геттингене. Он очень... очень классный. В нем много спонтанности, открытости, современности. Да, у него хороший вкус к музыке Моцарта, что все-таки бывает не у каждого дирижера. Вообще, именно такой тип дирижеров мне нравится — молодые, динамичные, смелые люди.
— Если говорить о ваших записях, то там вы, напротив, часто работали с артистами, которых молодыми и динамичными назвать сложно...
— Да, такого опыта было много, но больше повторять его я не буду, очень уж старомодный получается результат. И потом, время действительно не стоит на месте, если есть интересное молодое поколение дирижеров, которые могут сказать новое слово, то стоит прислушаться к ним.
— Допустим, что хорошего дирижера вы нашли: какой проект для вас приятнее и важнее — полноценный оперный спектакль или концертное исполнение?
— Оперные постановки — это, безусловно, важная вещь для меня. Но все-таки они отнимают много времени. Чересчур много. Шесть недель на репетиции, а потом еще и сами спектакли... Поэтому предпочитаю я все-таки концертные исполнения. Тут можно тщательно работать над музыкальным качеством, никаких режиссерских приказаний, никаких театральных интриг. Времени требуется бесконечно меньше, да еще и публика воспринимает не спектакль, а саму оперу. Вот, например, в прошлый раз в Москве, на "Дон Жуане", я была совершенно поражена тем, с каким вниманием и с какой непосредственностью ваша публика слушала оперу.
— Если вернуться к записям, то возникает соблазн увидеть в вас специалистку по старой, домоцартовской опере...
— Мне кажется, что замыкаться в одном узком репертуаре, в одной стилистике вредно. Как-то это нечестно, по крайней мере, для меня. А я всегда старюсь быть максимально честной, специально что-нибудь изображать я не умею и страшно не люблю... Моцарт для меня — это во всех смыслах центр репертуара. Я и Малера люблю, и Шостаковича, и Стравинского. Песенный репертуар — тоже. Хуго Вольф, к примеру. Но и барокко тоже.
— И тем не менее вы ведь старинную музыку, кажется, любите — пускай и не как певица.
— Ну да. Потому что это же настоящий рок! За это и люблю. Честно говоря, дома я оперу не слушаю. Вообще классическую музыку не слушаю. Предпочитаю Rammstein, Бьорк, трип-хоп, все это мне дает массу энергии. Так вот в этой музыке ведь сплошной ритм, сплошная энергетика, сплошное "тыц-тыц-тыц", но ведь у Вивальди, например, вы тоже найдете точно такой же нерв. Так что ничего удивительного.
— Сомневаюсь, что фанаты Rammstein смогли бы разделить ваше восхищение Моцартом...
— Думаете? Да нет, не может такого быть. Наверное, они просто настоящего Моцарта не слушали.