Окончательный вариант одобренного вчера президиумом правительства и подписанного Виктором Черномырдиным постановления "О положении российской экономики и перспективах ее развития на 1994 год" еще как минимум на год сохраняет двойственный экономический курс российского правительства — что оставляет кабинету весьма широкое поле для импровизации на эту тему. Таким образом, сохраняется угроза, что решение экономических проблем "пожарными" методами может подменить продуманную экономическую стратегию.
Интерес, который вызывает постановление, понятен. Кадровые изменения в правительстве активизировали подготовку корректив к проводимому кабинетом экономическому курсу. Расширенное заседание правительства должно было стать в какой-то степени этапным — именно на нем предполагалось обнародовать положения "нового" курса правительства. Резолюция этого заседания могла стать программой действий. Однако президентское послание самым серьезным образом сказалось на планах правительства — Виктор Черномырдин отныне обязан буквально следовать положениям "кремлевской" программы, а не своей собственной.
В этих условиях аппарат правительства предпринял достаточно необычный ход — выступление премьера на "большом Совмине" отличалось от одобренного на том же заседании постановления гораздо большей конкретностью. Речь премьер-министра позволила Сергею Глазьеву, автору одной из альтернативных программ, с удовлетворением отметить совпадение взглядов Черномырдина со своими собственными. При этом окончательный текст постановления вряд ли даст "неноменклатурным" экономистам повод для оптимизма.
Принципиальным положением этого документа является обязательство правительства уже в марте погасить задолженность бюджета фактически перед всеми "отраслями народного хозяйства". Принятие этих обязательств особенно важно, если учесть, что бюджет на 1994 год еще только предстоит принять — сумма долговых обязательств в сочетании со ставшей уже почти "неприкасаемой" статьей на кредитование сельского хозяйства может стать главным фактором, определяющим размер бюджетного дефицита. Вместе с тем правительство не отказывается и от вполне рыночных по форме мероприятий. Например, Минфину предложено внести предложения о привлечении свободных денежных средств коммерческих банков и населения на инвестиционные цели. Кроме того, правительство намерено в полной степени реализовать и указание президента о том, что 1994 год должен стать годом формирования финансово-промышленных групп.
Пожалуй, единственный пункт постановления, имеющий действительно стратегическое значение, это пункт о создании специальной комиссии "для разработки механизма приватизации после завершения действия приватизационных чеков". Тот факт, что ее председателем назначен глава Госкомимущества, отчасти проясняет экономическое содержание решения президента о назначении Анатолия Чубайса на пост вице-премьера. Вероятно, в будущем ему придется координировать работу правительственных ведомств в решении вопросов, связанных не только с процедурой смены формы собственности, но и с привлечением инвестиций в приватизированные (или приватизирующиеся) предприятия. Именно это становится сейчас главным для создания условий будущего экономического роста.
Поэтому разработку этих вопросов Госкомимущество стремилось "перетянуть на себя" в преддверии окончания срока ваучерной приватизации, а следовательно, и полномочий этого правительственного органа. Судя по всему, ГКИ выходит победителем из аппаратной борьбы за право разрабатывать постприватизационную инвестиционную политику, на которое в свое время претендовали как Госкомитет по промышленной политике, так и Министерство экономики.
НИКОЛАЙ Ъ-ПОДЛИПСКИЙ