Вчера в Центральном доме актера прощались с актрисой Любовью Полищук. О ней вспоминали улыбаясь. Говорили, что актриса не простила бы грусти.
В Доме актера на Арбате пришлось распахнуть запасные двери, чтобы впустить всех желающих проститься. Здание окружили сотни людей с букетами. Среди провожавших актрису было больше женщин. Обычных женщин, которые, поправляя береты, рассказывали друг другу о новой кофточке и проблемах с зятем. "Маш, а ты видела 'Как уходили кумиры'...— улыбаясь, говорила одна из них своей подруге.— Скоро и про Любочку такое снимут". В общую очередь влились и актрисы — Чулпан Хаматова, Вера Алентова, Лариса Удовиченко. На фотографии, висевшей на кулисах над гробом, Любовь Полищук была чудесно хороша. Женщины, укладывая цветы к гробу, говорили, что она и теперь молода и красива. "В таких ранних смертях есть жуткая, нечеловеческая несправедливость",— скажет, подойдя к гробу, министр культуры Михаил Швыдкой.
В зале Дома актера собралось много очень разных людей — Павел Чухрай, Владимир Меньшов, Сергей Гармаш, Игорь Иртеньев, Лариса Долина, Альберт Филозов, Игорь Угольников, Светлана Конеген. Они как будто демонстрировали, какой разной была актриса. В зале для панихиды о ней вспоминали так, что слезы сентиментальных быстро высыхали. Министр культуры Михаил Швыдкой, изменив себе, назвал актрису "Любовью Григорьевной". Александр Калягин — "Любашей". Актер говорил еще, что Любаша была уникальной актрисой — "высоченной и красивейшей Джульеттой Мазиной". Певец Иосиф Кобзон обращался к актрисе на "ты" и называл ее "карнавальной". "Печально от того, что она не сумеет больше играть, а ведь столько ролей осталось",— говорил актер Сергей Гармаш. А руководитель театра "Эрмитаж" Михаил Левитин вспоминал, что всегда видел актрису эксцентричной "Мамашей Кураж".
"Ты знаешь, я тут пересмотрел недавно 'Посвященного'. Она феноменальна",— восторженно говорил кому-то театральный художник Павел Каплевич. "Вот ты знаешь, почему я не снимаюсь в сериалах?" — невовремя начала вдруг соседка художника. "Да брось, она и в сериалах была феноменальной, смешной и не могла себе позволить не сниматься",— прервал собеседницу Павел Каплевич.
Дочь актрисы Маша на время оставила место на сцене у гроба возле отца художника Сергея Цигаля и незаметно спустилась в зал. Уткнувшись в плечо подруги, она говорила: "Мне все говорят, держись, а я им говорю, сами держитесь". Дочке Маше было очень грустно, но она старалась сохранять присущую этой семье улыбку.
"Ты поедешь на кладбище?" — спросила певца Александра Градского Лариса Удовиченко. "Постараюсь",— ответил певец. "Тоже мне, ты знаешь, Любка бы обязательно обиделась — сказала бы, ну вот, не пришел на похороны,— печально подбадривала Лариса Удовиченко.— Мы же знаем, какая она была".
Александр Градский признался, что о Любови Полищук не станет говорить слезливых слов: "Потому что умерла не актриса. Умерла моя подруга, Люба Полищук". "У нас была большая компания, мы очень веселились. А теперь Любы не стало, и мне печально. И другу моему Сереже, Любиному мужу, тоже печально".
В холле Дома актера было накурено. Здесь говорили о страстности актрисы и ее чувстве юмора. И о кино, которое способно сохранить ее улыбающейся.
Любовь Полищук похоронили на Троекуровском кладбище. Гроб с ее телом провожали овациями.