11-летняя Вика Нарежняя — очень стройная девочка. Разве что одна лопатка чуть-чуть больше другой. Да и то если очень сильно приглядеться. Год назад все было гораздо хуже: сколиоз четвертой степени, самая тяжелая форма. Тело Вики было выгнуто вбок так сильно, что она дышала с трудом. Ее спасли новосибирские хирурги, они сделали операцию,— и наши читатели, эту операцию оплатившие (см. Ъ от 28 октября 2005 года).
Село Ольшанка — это на юге Саратовской области. Людей на улице нет, вокруг степь, тишина. Из признаков жизни разве что проходящий раз в два дня поезд Москва--Камышин. На окраине Ольшанки — старый дом. Внутри маленькая кухня и единственная комната. Здесь вместе с мамой, папой и младшей сестрой живет 11-летняя Вика Нарежняя. Еще год назад местные врачи обещали ей тяжелую и недолгую жизнь. Это заявление врачей опроверг новосибирский хирург Михаил Михайловский и наши читатели. У Вики все хорошо.
Когда Вике было несколько месяцев, ее мать заметила, что дочка в кроватке как-то странно изгибается, и повезла дочку в Саратов из-за этого. Ортопеды назначили массаж, гимнастику, водные процедуры. Консервативные методы не помогали. Диагноз — "сколиоз". Сначала второй степени, меньше чем через год — уже четвертой. Хуже не придумаешь.
У Вики началась и прогрессировала тахикардия, одно легкое работало вполсилы, лучше не получалось. Нужна была операция с применением металлоконструкции, чтобы выпрямить и укрепить Викин позвоночник. Но необходимые 173 тыс. рублей — деньги для Ольшанки непредставимые. Чиновники областного минздрава нашли 63 тыс. Их хватало на госпитализацию, а вот покупка металлического имплантата, сказали, казной не предусмотрена. И это чистая правда: не предусмотрена.
Тогда Викин дядя Алексей написал письмо в Российский фонд помощи: "Сестра швеей на фабрике 2,5 тыс. руб. получает, ее муж огороды людям копает, но доход это мизерный. Помогите, без операции ребенок погибнет".
В конце октября прошлого года письмо опубликовали в Ъ. А в декабре Вика уже была в Новосибирском НИИТО и готовилась к операции. Имплантат оплатили ей вы.
Вика вспоминает: "После операции было очень больно". Она плакала, ей кололи снотворное. Когда она забывалась, то бормотала во сне: "Я вам всем отомщу! Вот вырасту, стану стоматологом, и вы все придете ко мне зубы лечить!" Когда боль прошла, Вика заметила, что может ровно дышать и сердце не беспокоит. А когда она встала, то впервые в жизни смогла выпрямиться. И тут обнаружила, что стала выше! "Я думала, что по привычке буду вбок клониться, а у меня словно магнит в спине. И он меня держит",— рассказывает Вика. От планов страшной мести новосибирским врачам она отказалась.
Перед новым 2006 годом Вика вернулась домой. Ее встречал школьный класс в полном составе, и учителя тоже. Не говоря уж про двух лучших подруг, с которыми Вика все свободное время "трещит за жизнь". Но в школу девочка пока не ходит. Первые несколько месяцев ей нельзя было и сидеть, да и сейчас можно не больше чем 20 минут в час. Но это местный врач страхуется: на всякий случай. На самом-то деле пациентам профессора Михайловского уже через полгода после операции разрешают сидеть, сколько им захочется. Но вот рюкзак с учебниками носить для Вики пока уж точно тяжело. И она сейчас учится дома, зато на "отлично".
Во всем, что касается здоровья, Вика страшно дисциплинированная. Предписанные врачами ограничения соблюдает безукоризненно. Один раз пришла на школьный осмотр. Доктор ей говорит: "Садитесь", а она ему: "Нет". И только когда врач дал ей личную гарантию, что ничего плохого не будет, Вика присела на стул. Со словами: "Вы со мной, пожалуйста, осторожнее".
Вика стоит, демонстративно тянется в струнку и страшно стесняется, пока я ее фотографирую. "К обследованию готова?" — спрашиваю (в начале декабря, спустя год после операции, мама повезет девочку на осмотр в Новосибирск). "Готова. Со мной все хорошо,— отвечает она и вдруг твердо так добавляет: — У меня теперь всегда все будет хорошо".