юмор
В галерее "Цех" художница Саша Макарская представила проект "Алфавит". В цикле из 33 картин первые посетители потеряли счет ассоциациям, не проделав и треть пути от "а" до "я".
Киевская художница Саша Макарская вместе с друзьями в эти дни отмечает своеобразный мини-юбилей. Ровно два года назад, когда народ прильнул к экранам телевизоров, а самые сознательные бросились на майданы, несколько молодых талантов решили извлечь из ситуации максимальную пользу для искусства. Искусство в итоге обогатилось десятком перформансов, которые затеяли на Майдане молодые таланты, объединившиеся в группу "Р.Э.П.". Спустя два года выяснилось, что это немало — благодаря политикам и полевым командирам украинские художники научились как минимум грамотно выстраивать свои публичные провокации.
Новый проект активистки "рэповского" движения Саши Макарской — тоже провокация. Правда, совсем не майданного толка: установка в "Алфавите" сделана на сугубо индивидуальные ассоциации. Причем каждая из них — это ассоциация второго или даже третьего порядка. Начиналось все с 33 букв украинского алфавита, к которым по тому же принципу, что и в школьной азбуке, художница подверстала 33 слова, а потом проиллюстрировала слова картинками, тоже в духе школьного учебника. Что в результате получилось, наглядно демонстрирует, скажем, история на букву "а". "А" — это автостоп, автостоп — это Чебурашка, голосующий на шоссе, а само шоссе, естественно, где-то в Африке, обсаженное апельсиновыми деревьями, и прорисовываются они на бледно-алом фоне. Если вы не согласны, что "а" — это алое, Африка, апельсины, автостоп и Чебурашка, значит, у вас с Сашей Макарской просто разные ассоциации, что и требовалось доказать. Если ассоциации похожи, можно смело переходить к букве "б" и продолжить эксперимент.
Зарифмовывая изображение со словом, а слово с буквой, создательница "Алфавита" комбинирует несколько возможностей. Самая распространенная — более или менее изобретательно иллюстрировать выбранное слово. Самая интеллектуальная — превращать картинку в цитату (так получилось с буквой "г" и пуговицей, явно отсылающей к роману Ирэн Роздобудько). Самая интересная — обыгрывать графический образ буквы, как, например, в варианте с "о" (она), где круглый живот будущей мамы буквально повторяет форму литеры. Самая неожиданная — переводить в визуальную плоскость не букву, а звук, как получилось на рисунке, сопровождающем историю с "ы". По логике вещей, в том алфавите, который выстраивает Саша Макарская, "ы" должно сразу следовать за "о", потому что рассказывает о новом дне жизни мамы с круглым животом. Слоганом к "ы" у художницы оказываются роды, а соответствующий рисунок предлагает вникнуть, как это делается,— суровые лица врачей, растопыренные хищные пальцы, рты, затянутые масками. Ассоциация не то чтобы дежурная, зато впечатляющая: иллюстрирует художница на самом деле крик, который издают малыш и мама в тот самый момент, когда над ними склоняются эти статисты в прорезиненных халатах.
Само собой, не все картинки к буквам у Саши Макарской исключительно о вечном. Есть просто изящное издевательство над штампами — над школьными хрестоматиями с обязательной жизнерадостной репродукцией "Утро" или над плакатом в стиле Энди Уорхолла (только вместо знаменитой банки с суповым концентратом в этом ироническом алфавите расположились банка консервированной кукурузы и улыбчивый Никита Хрущев). Есть, кажется, вещи, в которых отразился и недавний майданный опыт,— таковы композиции "Чудо", "Бешено" и "Толпа". Хотя самый актуальный, разумеется, после Чебурашки, рисованный образ во всей серии — это иллюстрация к "я". Такую ассоциацию с Сашей Макарской наверняка разделят многие: самая нескромная буква алфавита означает для художницы груду разноцветных чемоданов. С которыми давно пора рвануть хоть в ту же Африку.