выставка юбилей
В Центральном выставочном зале Петербурга открылась выставка, посвященная 25-летию ленинградского рок-клуба. Ознакомившись с экспозицией, МИХАИЛ Ъ-ТРОФИМЕНКОВ усомнился, существовал ли рок-клуб вообще.
Коллективный разум героев рок-н-ролла, готовивших выставку в Манеже, явно поражен болезнью Альцгеймера. Перекладывает с места на место фотографии с пьянок, старенькие афиши, какие-то каляки-маляки и силится вспомнить, к чему бы это все. Но, как ни старается, ничего не выходит. Я отнюдь не злорадствую: тут впору плакать. Упущен, возможно, последний шанс реконструировать на несколько дней карнавальные, полные драйва 1980-е.
О том, что на выставку, возможно, придет кто-нибудь кроме ее организаторов и друзей организаторов, они вообще не задумывались. Человек со стороны ни за что не узнает на выставке, когда и где возник рок-клуб. Напомню: 7 марта 1981 года в помещении Ленинградского межсоюзного дома самодеятельного творчества на улице Рубинштейна. Человек со стороны ни за что не узнает, как вообще появился идеологически чуждый организм в "колыбели революции". Об этом аспекте истории напомнил художник Сергей (Африка) Бугаев, посетовав на пресс-конференции, что в ней не участвует представитель КГБ: именно эта организация решила, что держать под контролем всю эту рок-шпану проще, собрав в одном месте.
Наконец, человек со стороны, вычислив с грехом пополам год рождения рок-клуба, может предположить, что он существует и по сю пору. Кажется, эту иллюзию питают даже некоторые из клубных ветеранов. Ведь рок-клуб действительно не закрылся. Он, так сказать, много лет назад вышел из дому и не вернулся, и никто его даже не объявил в розыск. Вообще, единственная аннотация к выставке принадлежит перу писателя Владимира Рекшана, создателя первой ленинградской рок-группы "Санкт-Петербург". По словам патриарха, русский рок — не музыка, а литература, и, вообще, за все годы его существования не было сыграно ни единой оригинальной ноты. Нашел дедушка русского рока теплые слова к юбилею, ничего не скажешь.
25 лет назад музыкантам было не в лом переть на своем горбу аппаратуру на концерты. Теперь в лом привезти в Манеж хоть какую-нибудь старенькую, самопальную гитару. Кажется, только Александр Донских фон Романов сумел сложить из мусора воспоминаний трогательный и забавный уголок, посвященный Майку Науменко, с "Зоопарком" которого он когда-то выступал. Да еще митьки, чье присутствие на выставке приближается к критической массе. Дмитрий Шагин жалуется, что администрация лимитировала количество их работ. А ведь трудолюбивые братки могли бы заполнить пустые выставочные боксы, придающие залу безнадежно сиротский вид. Это было бы всяко лучше, чем стенды, предлагающие посетителям покупать штаны в таком-то рок-магазине, а тату делать в таком-то салоне.
Между тем даже из того, что есть на выставке, можно было бы выстроить отдельную историю: историю мифотворчества. Повесить рядом фотографии Валентина Барановского, Натальи Васильевой, Вилли Усова и сделанные ими же, но чуть позже афиши концертов. Поймать тот момент, когда Константин Кинчев, неприкаянно покуривающий на сороковинах Александра Башлачева, превратился в проповедника; смущенный молодожен Виктор Цой — в живое изваяние; озорник Борис Гребенщиков — в гуру. И только рок-менестрель Майк Науменко, на фотографии Натальи Васильевой — удивительно смирный, в вязаной шапочке, ни в кого не успел превратиться, потому что умер в августе 1991 года, когда умирали, еще не зная об этом, и СССР, и рок-клуб.