премьера балет
В Малом оперном театре Петербурга поставили "Раймонду" — поздний шедевр Мариуса Петипа. ОЛЬГА Ъ-ФЕДОРЧЕНКО, побывавшая на премьере, обнаружила здоровую конкуренцию с Мариинкой, где этот балет в репертуаре.
Несколько лет назад известие, что Малый оперный театр готовит к постановке "Раймонду", заставило бы критиков скептически поморщиться: зачем, дескать, быть дублером ведущей академической труппы? Между тем балетный коллектив МАЛЕГОТа сегодня совсем не то, чем он был несколько лет назад, когда репертуар лихорадочно заполнялся столь любимыми японскими зрителями "Корсаром", "Спящей красавицей", "Дон Кихотом" и "Баядеркой". Благодаря непростительному высокомерию руководства Мариинского театра, отказавшему в приеме на работу практически всему выпуску Вагановской академии 1998 года, труппа Малого в один присест обогатилась отлично выученными и фактурными танцовщиками. С ними театру было по плечу решать задачи максимальной исполнительской сложности. Среди них — "Раймонда".
Каких-то больших потрясений и капитальных переделок за свою более чем столетнюю историю (премьера состоялась в 1898-м) "Раймонда" не знала. Балет из жизни Средневековья (Раймонда помолвлена с рыцарем Жаном де Бриеном, но накануне свадьбы ее пытается похитить Абдерахман, за что получает от подоспевшего из крестовых походов жениха мечом по голове) лишь один раз подвергался радикальной правке Василия Вайнонена в 1938-м. Все остальные редакции (в Ленинграде — Константина Сергеева, в Москве — Юрия Григоровича), корректируя сюжет по мелочам, сохраняли в основе главное — оригинальную хореографию Мариуса Петипа с ее бесспорными хитами (пять знаменитых вариаций балерины и роскошное "Венгерское Grand pas" в финале). Малый театр, взяв за основу версию Сергеева (1948), в соответствии с доброй балетной привычкой улучшать уже улучшенное довел до собственного ума историю средневековой красавицы.
В спектакль Константина Сергеева, поставленный в разгар борьбы с нездоровой мистикой, возвращен изъятый в 1948 году призрак Белой дамы, покровительствовавший Раймонде. В старом спектакле Петипа эту роль поручали самой красивой и пышногрудой фигурантке. У Юрия Григоровича в партии дамы блистала записная кордебалетная красавица. В "Раймонде" Малого уровень Белой дамы повышен до балеринской категории: художественный руководитель постановки Николай Боярчиков сочинил несколько соло. Интеллектуальная хореография, вдохновленная готическими скульптурами, резко контрастировала со стилистикой Петипа. Впрочем, какими бы ни были танцевальные изъяны, а от Эльвиры Хабибуллиной, исполнявшей роль призрака, глаз все равно было не оторвать: балерина редкостной утонченности, с восхитительно "культурными" стопами, она по праву оттянула на себя значительную долю оваций зрительного зала.
Другие дополнения достаточно естественно и тактично вошли в ткань спектакля: в начале первого акта за тюлевым задником высвечивается фигура Жана де Бриена на коне — таким образом режиссер дает понять зрителям, что жених Раймонды в военном походе. Позже этот прием будет повторен: рыцарь при первых тактах "Романески" с нарочным передаст возлюбленной шарф, который подоспеет аккурат к окончанию танца (здесь явно не хватало рекламы быстрой доставки почтовых отправлений). Не забыли про Абдерахмана, наделив его "Восточной вариацией" — гремучей смесью комбинаций из "Корсара" и "Дон Кихота", залакированных под "Шехеразаду". Отдельное спасибо за возвращенный в третий акт знаменитый "Палотас" в исполнении детей. Правда, ради него пришлось поступиться "Мазуркой".
Венец творения Петипа "Венгерское Grand pas" исполнили на твердую "четверку". Верховые поддержки, камень преткновения для нынешнего состава Мариинского театра (дамы на плечах мужчин вальяжно переводят ножки из одной позы в другую), труппа МАЛЕГОТа счастливо прошла без потерь. Четверка кавалеров удачно приземлялась после двойных туров в воздухе, достаточно четко чертила entrechats six, но предательски подпрыгивала на финальных пируэтах. Странным показалось нововведение (из-за которого, собственно, и снижен балл): вставную женскую вариацию, в которой традиционно солистки сдают экзамен "на балерину", танцевали почему-то две исполнительницы разом. И, к сожалению, вновь не нашлось места для задорной венгерской вариации трех солисток, выпавшей давным-давно по неизвестным причинам из спектакля Мариинского театра и до сих пор игнорируемой всеми хореографами-возобновителями.
Раймонда Ирины Перрен откровением не стала. Уверенная исполнительница одинаково ровно оттанцевала все пять вариаций, не делая никаких темповых различий между allegro и adagio. Ее героиня была скорее высокомерной, чем гордой. Марат Шемиунов (Жан де Бриен), самый длинноногий танцовщик Петербурга, весьма импозантно выглядел на коне, шикарно откидывал плащ в адажио и, пронесясь в коде grand pas в безупречных кабриолях, напрочь снял все вопросы относительно правомерности существования второй "Раймонды" в городе.