Медлар Лукан, Дурман Грэй. Туризм для декадентов. М.: Новое литературное обозрение, 2006
Эта книга — сплошная мистификация. Мистификацией являются ее авторы — два сноба-развратника-содомита-казановы-обжоры-насмешника. Мистификацией остаются их издатели, их ресторан декадентской кухни, их садоводческие экзерсисы, их путешествия. Все в этой истории настолько туманно, что даже начинать разбираться не стоит — список ассоциаций, вызываемых именами авторов, никак не хочет исчерпываться Лаканом и Дорианом Греем, а хохмы их порой столь актуальны, что вызывают большие сомнения в англосаксонском происхождении соавторов. Ускользающая реальность заставляет сомневаться даже в том, в существовании чего сомневаться вроде бы нет причин. Вот эта книга, например, о путешествиях. Но есть ли на самом деле такие города? Декаденты посещают Петербург, Неаполь, Каир, Токио, Новый Орлеан и Буэнос-Айрес. Однако Питер в их описании — город рэкетиров, главным декадентским местом которого является Мариинка (точнее — ее закулисье, где на 450 танцовщиков кордебалета приходится три отхожих места). В Неаполе, точно по де Саду и Грэму Грину, развратность нравов объясняется исключительно благоприятным климатом, а на несчастных прохожих с балконов каждую минуту может свалиться откармливаемая там свинья. Каир кишит неприкаянными душами и здесь всем известен вход в царство мертвых. В Токио декаденты алчут "цветистого и низкопробного", что город агрессивной порнографии в изобилии им и предоставляет. Влажный и жаркий Новый Орлеан предстает идеальным прибежищем для такой декадентской болезни, как желтая лихорадка. А основной характеристикой Буэнос-Айреса выбрано то, что "как все хорошее в этом мире, он был построен на болоте". Все это щедро приправлено порнографией и литературными аллюзиями и представляет собой образцовое произведение постмодернизма. Хотя можно попробовать использовать книгу и по назначению — как путеводитель. Может оказаться весьма недурно.
Евгений Мавлеев. Вальдгауер. СПб: Издательство Государственного Эрмитажа, 2005
Несмотря на указание в дате издания, книга вышла этой осенью. Подготовлена к печати еще раньше. А написана (частично — продиктована больным уже автором) аж в 1995-м. Писать историю ученых, которых угораздило родиться и жить в большевистской России, вообще дело трудное и порой неблагодарное. Очень сложно сегодня объяснить поколениям, не знавшим советской власти и ее неписаных законов, почему блистательный ученый чего-то не сделал или сделал так, что сегодня это кажется умопомрачением или предельной формой самоцензуры. Искореженные судьбы и искореженные науки остались нам в наследство, и разбираться с ним нам еще предстоит долгие годы. Историк античного искусства Евгений Мавлеев написал книгу о своем предшественнике, легендарном античнике, в значительной степени сформировавшем отдел античного мира Эрмитажа Оскаре Вальдгауере (1883-1935). Написал страстно и зло. Написал историю, в которой столько обид и боли от невозможности сделать то, что сделать считаешь необходимым, что она кажется чуть ли не автобиографической. Хотя в той же мере она и обобщающая — это некролог всему тому поколению ученых, потеряв которое наша отчизна на долгие годы потеряла уважение к науке вообще. Вот сейчас и расплачиваемся.