Авторитарные режимы дурны не только тем, что подавляют свободу и инициативу, но особенно тем, что подвержены внутренней эрозии.
Вот хороший пример — идея укрупнения российских регионов. В принципе идея эта выглядит во многих случаях прагматичной и разумной с экономической точки зрения. Наверное, ее либеральное исполнение должно было выглядеть так. Укрупненный регион, в который могут входить два или более субъектов федерации, создает правительство, которому эти субъекты передают часть своих полномочий. А получившийся мета-субъект, если он соответствует определенным параметрам с точки зрения размера экономики и финансовой самообеспеченности, получает какие-то расширенные права. Например, собирать и оставлять на местах значительную часть налогов. В этой схеме и регионы-доноры, и слабые регионы имеют стимулы к объединению, а местные элиты увлечены перспективой обретения финансовой и бюджетной независимости.
Однако либеральные механизмы, то есть такие, где свободные в своих действиях стороны договариваются в целях взаимной выгоды, в России сегодня решительно не в моде. Наоборот, и это самый важный парадокс авторитарной эрозии: чем крепче и увереннее чувствует себя верховная власть, тем больше и чаще ориентируется она на использование силы. При укреплении нелиберального режима потребность в применении силы не снижается, а увеличивается.
Когда процесс объединения регионов только стартовал, много говорилось о необходимости постепенного, договорного и аккуратного его оформления. И казалось, такой договорной процесс во многих случаях вполне возможен. Важно, что тогда главы регионов были еще избираемы, то есть представляли при объединении интересы и местных элит, и избирателей. Для договорного процесса по крайней мере имелись договаривающиеся стороны. Когда же губернаторы стали назначенцами президента и проводниками его воли, а положительные результаты объединительного референдума стали восприниматься как политзадание Кремля и проверка на профпригодность назначенца, участников договорного процесса просто не осталось. Подготовка к объединению превратилась в процесс торга с местной элитой и выкручивания ей рук. А референдумы — в первомайские праздники.
Однако в соответствии с описанным законом авторитарной эрозии этого оказалось недостаточно. Удаленные от стола переговоров элиты стали неформально апеллировать к населению. В Кремле же такое их поведение воспринимается как бунтарство. Возникла необходимость вовсе отменить референдумы, чтобы не создавать возможности элитам реализовать свое политическое влияние и вовсе исключить население из схемы. А с другой стороны усилить давление на местные элиты, запугать их.
В результате процесс укрупнения регионов все более напоминает многочисленные перекройки российской территории, предпринятые при прежних режимах. Подневольные, авторитарные по смыслу и процедуре всякий раз при смене режима они в результате подвергались ревизии.
Но проблема состоит в том, что выбора у авторитарного режима нет. Он может лишь наращивать давление, только наступать, потому что любое отступление может быть воспринято усмиряемыми и усмиренными прежде политическими и хозяйственными субъектами как признак того, что режим начал слабеть и время для реванша уже настало. Это такой блатной закон: взял нож — бей, иначе пропал.