Во Франции опять поджигают машины, забрасывают камнями полицейских и распыляют слезоточивый газ. Звучит уже почти так же буднично и бесстрастно, как "в Париже идет дождь". Как и год назад, нас вот-вот накроет новая волна высокопарных рассуждений о докатившемся до берегов Сены конфликте цивилизаций, об исламской угрозе, а также о кризисе либеральной демократической модели, который, дескать, и предопределил все эти безобразия.
В самом деле, велик соблазн списать происходящее на мусульманский фундаментализм, бросивший вызов европейским ценностям и объявивший ползучую интифаду в самом сердце демократического Старого Света. Тем более что события последнего года, происшедшие в Европе после прошлогодних беспорядков во Франции, вроде как подтверждают эту теорию. Чего стоит один только карикатурный скандал! И кто после этого не согласится, что призрак исламизма бродит по Европе?
В мире, безусловно, есть силы, которые хотели бы представить подобные конфликты как результат столкновения христианского и исламского мира или как следствие ущемления мусульман. Главная задача этих сил — использовать энергию протеста сотен тысяч недовольных, обиженных маргиналов в своих целях. Именно так рекрутируют новобранцев кузницы кадров "Аль-Каиды" и прочие "бригады мучеников", не оставляющие без работы бригады скорой помощи, пожарных и спасателей. Однако не следует спешить с выводами. События во Франции конфликтом цивилизаций не являются. И религиозной подоплеки не имеют. Кроме того, это и не повторение студенческих бунтов 30-летней давности. Но тогда что же это?
По своему происхождению, идеологии и методам борьбы французские беспорядки гораздо ближе к антиглобализму, наплодившему немало своих сторонников в Европе. Тому самому антиглобализму, одним из мировых авторитетов которого, кстати, является француз Жозе Бове. При всех присущих им различиях между громящими "Макдональдсы" фермерами, ложащимися на рельсы под поезд с атомными отходами "зелеными" и подростками из бедных парижских пригородов, атакующими полицейские машины, нет такой уже непроницаемой стены. Все это — бесчисленные ручейки и притоки бурной реки мирового антиглобализма. Их объединяет, во-первых, неприятие бездушного и глухого к их чаяниям истеблишмента, в котором они видят корень своих бед, во-вторых, готовность идти на баррикады, проистекающая из осознания того, что терять-то уже нечего.
Так что происходящее во Франции — это, простите за невольный каламбур, не "французская болезнь". Между тем французские события вскрыли по крайней мере одну проблему, которую нельзя свести к частному конфликту силовика Саркози и его ведомства с ненавидящей "людей в форме" молодежью. Эта проблема касается всей большой Европы, которая в своем интеграционном порыве так и не нашла приемлемого для всех способа интегрировать в "общеевропейском доме" национальные меньшинства. В итоге оторванная от жизни евробюрократия и стала воплощением той силы, до которой не достучишься иначе, как взяв в руки камни, прутья и "коктейли Молотова".