Событие недели — "Отчуждение" (Uzak, 2003), фильм, принесший режиссеру Нури Бильги Сейлану гран-при жюри Каннского фестиваля и славу турецкого ученика Андрея Тарковского (22 октября, "Культура", 23.05 ***). И это несмотря на то, что сам Сейлан апеллирует в фильме к творчеству, безусловно, очень ценимого им советского режиссера в очень ироническом контексте. Стамбульский фотограф, интеллектуал и эгоист, мучит деревенского родственника просмотром "Зеркала" и "Сталкера". Когда же тот, не выдержав, отправляется спать, умник быстро меняет кассету на порнографическую. Смешно и зло: не столько по отношению к Тарковскому, сколько по отношению к претенциозным его поклонникам. Скорее уж Сейлана можно назвать турецким учеником Микеланджело Антониони. Недаром же и в качестве названия он выбрал популярное именно в 1960-х годах словцо: тогда Антониони как раз называли поэтом некоммуникабельности или отчуждения. Профессия одного из двух главных героев, то, как в стамбульском парке он подсматривает за свиданием какой-то парочки — все это недвусмысленно отсылает зрителей к великому "Блоу ап" (1967) Антониони. Только если у итальянского классика в результате в парке происходило убийство, у Сейлана не происходит ничего. У него вообще ничего не происходит. Ну приезжает из какой-то уездной дыры неотесанный кузен с дурацкой мечтой заделаться моряком. Вторгается в жизнь только что брошенного женой фотографа. Ведет с ним смурные беседы о промокших носках. Оба они поодиночке бродят по удивительно красиво и небанально снятому Стамбулу. Мокрый снег, ветер на набережных, ничуть не слащавые, а какие-то мужественные восходы-закаты, укутанные в темные пальто небритые мужчины с мукой во взоре. Сейлану удается создать такое визуальное напряжение на экране, что невольно ждешь: сейчас что-то случится. То ли фотограф повесится, то ли крестьянин утопится, то ли один из них другого порешит, то ли на улице случайного прохожего покалечит. Но то, что никакого взрыва в итоге так и не случается, не разочаровывает. Сделать ожидание драмы физически ощутимым — это уже свидетельство незаурядного режиссерского дара. Француженка Клер Дени, автор фильма "В пятницу вечером" (Vendredi soir, 2002), имеет что-то общее с Сейланом (20 октября, "Россия", 2.15 ***). Она тоже умеет виртуозно наполнить самый, казалось бы, невинный кадр тревогой и напряженным ожиданием драмы. Если бы она снимала триллеры, она, безусловно, была бы признана гением саспенса. Но она снимает фильмы не столько о людях, сколько об их телах. Это могут быть, как в "Прекрасной работе" (1999), мускулистые тела солдат иностранного легиона, непрерывно тренирующихся на своей африканской базе. Или, как в "Что ни день, то неприятности" (2001), тела, пораженные неведомым недугом, заставляющим в буквальном смысле слова пожирать сексуальных партнеров. "В пятницу вечером" предлагает самый невинный по сравнению с предыдущими работами Клер Дени вариант телесности. На экране тела, которые всего лишь вожделеют друг друга. Слов немного, но режиссер могла бы вообще обойтись без них. Психологии — ноль, эпизоды отделены друг от друга столь резко, что логические связки между ними приходится додумывать. Девушка завершила подготовку к переезду на новую квартиру, сложила вещи в картонные коробки, выбросила хлам, а поскольку в доме нет ни крошки еды, отправилась ужинать с друзьями в ресторан. Но в Париже бушуют забастовки, сотни автомобилей замерли в бесконечных пробках. В обездвиженный автомобиль героини подсаживается мужчина. Дальше — тишина, точнее говоря, дальше — мгновенное желание и столь же быстрое его воплощение. А то, что оба героя ни в коем случае не могут быть названы секс-бомбами, только усиливает простую, живую и животную чувственность фильма.