|
С поправкой на личность |
Уже более полутора лет аудиторское сообщество ожидает принятия поправок к закону "Об аудиторской деятельности", которые должны перевести профессию на саморегулирование. Прошлой весной они были приняты в первом чтении, однако с той поры к законопроекту были добавлены новые поправки, которые серьезно меняют всю его концепцию. Как относятся к новой версии закона аудиторы, попытался выяснить корреспондент "Денег" Алексей Лампси.
Когда прошлой весной в Государственную думу внесли поправки к закону "Об аудиторской деятельности", лидеры аудиторского рынка в большинстве своем находились в приподнятом настроении. По новой версии закона, аудиторским саморегулируемым организациям (СРО) отходил значительный кусок государственных функций — ведение единого реестра аудиторов, то есть выдача права на вхождение в профессию, контроль качества аудита и многое другое. Однако сначала подняли голос мелкие аудиторские компании — они боялись, что аудиторские СРО попадут под контроль компаний крупных. Потом ряд аудиторских объединений выступили за более низкий порог для регистрации СРО (Минфин предлагал 1,5 тыс. аудиторских компаний или 3 тыс. аудиторов). В результате закон застрял между первым и вторым чтениями.
Отметим, что серьезные аудиторские компании, для которых аудит — стратегическое направление деятельности, и в условиях правовой неопределенности могут успешно работать — и работают. Однако нервозности на рынке это, конечно, прибавляет. Как считает гендиректор компании "BDO Юникон" Андрей Дубинский, "на развитии рынка в целом и аудиторской профессии в частности задержка закона, конечно, сказывается, рынок давно мог бы стать более цивилизованным, а профессия более престижной". Солидарна с ним и заместитель гендиректора компании "BKR-Интеркомаудит" Юлия Емельянова: "Изрядно затянувшийся процесс принятия новой редакции закона уверенности в завтрашнем дне не добавляет".
Этой весной председатель думского комитета по собственности Виктор Плескачевский (интервью с ним см. на стр. 118) обнародовал новую версию поправок к закону во втором чтении, которые значительно изменяли его первоначальный вид и вызвали дискуссию среди аудиторов. Среди этих поправок — введение компенсационного фонда в аудиторских СРО по принципу "Каждый страхует каждого", резкое снижение их численного порога до 300-500 человек и главное — субъектами закона становились бы исключительно аудиторы--физические лица.
Наибольшие нарекания вызывает именно последняя норма в силу ее революционности для аудиторской профессии в России. "Это предложение переносит всю тяжесть ответственности с аудиторской организации на аудитора и, соответственно, на саморегулируемые организации аудиторов,— говорит Андрей Дубинский.— Вопрос — насколько готовы те и другие принять на себя эту ответственность, включая материальную?"
А по мнению заместителя гендиректора компании "Бейкер Тилли Русаудит" Веры Массарыгиной, "рассмотрение в качестве субъектов аудиторской деятельности исключительно физических лиц может привести к непредсказуемому изменению структуры рынка аудиторских услуг и возникновению серьезных коллизий в законодательстве". "Трудно представить себе физических лиц, способных от своего имени обеспечивать качественный аудит таких гигантов, как РЖД, РАО ЕЭС, 'Газпром' и т. д.,— считает госпожа Массарыгина.— Аудиторское заключение по отчетности крупных компаний, подписанное никому не известным физическим лицом от своего имени, может выглядеть довольно странно и так же странно может быть воспринято пользователями проаудированной отчетности".
С ней солидарна вице-президент компании ФБК Ирина Сухова: "Не представляю себе ситуации, когда на отчетности 'Газпрома' будет стоять печать 'Аудитор Иванов'". При этом она считает, что ни одно физическое лицо не в состоянии ни проделать всю работу в крупной компании в одиночку, ни гарантировать свою материальную ответственность в полном объеме. Кроме того, как отмечает Юлия Емельянова, такая поправка "несомненно, приведет к росту зарплат, а следовательно, скажется и на ценовой политике аудиторских фирм".
Не желая принимать исключение аудиторских компаний из числа субъектов закона, к снижению численного порога СРО аудиторы относятся более благосклонно. Хотя приветствуют эту норму опять же далеко не все. Так, Юлия Емельянова считает, что, "учитывая российскую действительность, возможно, наличие широкой альтернативы плодотворно повлияет на аудиторский рынок". При этом, правда, по ее мнению, существует "контрольный риск": "Передача СРО функций лицензирования, продления аттестатов, ведения реестров аудиторов требует достаточной уверенности, что они не будут допускать несоответствий, нарушений, злоупотреблений и т. д., а при наличии 70-100 СРО едва ли можно будет этого избежать".
А вот Андрею Дубинскому такое "не может присниться даже в страшном сне". По его мнению, "понятие 'конкурентного рынка' в головах некоторых деятелей просто перепуталось с междоусобными боями бюрократических организаций. России давно нужна единая, сильная и неделимая настоящая профессиональная аудиторская ассоциация, которой незачем и не с кем конкурировать".
Генеральный директор компании "Руфаудит" Алексей Руф, однако, с ним не согласен: "Я за эту норму, так как она позволит создать широкую сеть региональных СРО. Сейчас в России в регионах много объединений аудиторов, которые реально заинтересованы в сотрудничестве на региональном уровне и осуществляют таковое уже более десяти лет. Терять такой опыт было бы неразумно". В будущем, по его мнению, мелкие СРО будут укрупняться. "Однако это будет добровольный, естественный процесс",— уверен Алексей Руф.
Компенсационный фонд, как и любой механизм по дополнительному взиманию денег, не вызывает у аудиторов особого энтузиазма, хотя многие и не против такого фонда. Но при этом аудиторы опасаются, что через него СРО смогут организовывать поборы, что приведет к полному вытеснению с рынка мелких компаний и росту цен на аудиторские услуги. "Введение компенсационного фонда может привести к вымиранию мелких аудиторских компаний и сокращению числа аудиторов до минимально разрешенного числа в ряде средних компаний, а также к росту стоимости аудита,— отмечает Вера Массарыгина.— Это может стать дополнительным побором, который реально не в состоянии служить источником возмещения ущерба пользователям, но приведет к концентрации соответствующей части обесценивающихся финансовых ресурсов и возникновению новых управляющих компаний, проедающих зарабатываемые аудиторами средства".
Как считает Ирина Сухова, "компенсации из этого фонда не будут способны покрыть ущерб, нанесенный сколько-нибудь крупной компании". По ее мнению, такую функцию может взять на себя только система страхования профессиональных рисков.
"В России, как повелось, опасность представляют не сами фонды, а то, как расходуются их средства,— говорит Андрей Дубинский.— Наличие фонда в какой-то степени незаслуженно уравнивает аудиторские компании, имеющие разную репутацию". По мнению Юлии Емельяновой, возможным выходом было бы законодательное ограничение верхнего предела взносов в компенсационный фонд.
Одной из опасностей при принятии новой версии закона аудиторы также считают попадание в так называемую мертвую зону. "Существуют опасения, что после принятия закона, когда нормы лицензирования уже не будут действовать, возникнут задержки с принятием подзаконных актов,— говорит Ирина Сухова.— В этом случае у многих аудиторов и аудиторских организаций могут возникнуть трудности с полноценной реализацией права на профессиональную деятельность".
С другой стороны, по мнению Алексея Руфа, "версия Плескачевского создаст основы для регулирования профессии, в то время как сейчас существует только ее профанация, которую Минфин пытается пролонгировать". С его точки зрения, принятие поправок позволит прийти к тому, что "за год-два с рынка уйдут люди, которые, имея диплом аудитора, не занимаются собственно аудитом или выдают заключения без проверок".
А по мнению генерального директора компании "МДА-центр" Михаила Марышева, "версия Плескачевского существенно ближе мелкому бизнесу, в то время как за версию Минфина выступают крупные компании, которые пытаются ее продавить, не прислушиваясь к мнению своих коллег из небольших компаний". Как считает Михаил Марышев, компенсационный фонд не станет помехой для аудиторов из мелких компаний: "Для тех, кто занимается аудитом давно и квалифицированно, сумма взносов в компенсационный фонд (30 тыс. руб. с физического лица.— 'Деньги') вполне подъемна". А по мнению исполнительного директора Института профессиональных аудиторов Дарьи Долотенковой, "в новой версии закона нас многое устраивает, кроме, пожалуй, недостаточной прописанности механизмов компенсационного фонда".
Кроме того, значительная часть аудиторов выступает в принципе против перехода на саморегулирование. Среди противников — в основном представители мелкого и среднего аудиторского бизнеса. Так, по мнению директора международной школы управления "Интенсив" РАГС, члена Совета по аудиторской деятельности Виктора Воронова, "принятие любой версии поправок не отвечает интересам ни аудиторского сообщества, ни интересам российского государства". "Передача государственных функций слабым во всех отношениях СРО приведет к хаосу в аудиторской деятельности, а также поставит средние и мелкие аудиторские компании на грань выживания",— говорит он.
Мелкие аудиторы полагают, что принятие закона существенно осложнит их жизнь, и их сомнения подтверждают новые тенденции на рынке оценки. В июне этого года депутаты Госдумы приняли закон, вводящий в оценочной деятельности схожие нормы саморегулирования, в том числе и компенсационный фонд. "Нет сомнения в том, что после принятия нового закона оценочный рынок движется в сторону укрупнения,— говорит управляющий партнер компании SRG Федор Спиридонов.— В регионах происходит развитие филиальных сетей крупных оценочных компаний, а многие региональные компании встают перед выбором — либо вливаться в них, либо терять часть бизнеса". Как считает господин Спиридонов, "основная масса влияния будет сосредоточена в 5-10 наиболее крупных и авторитетных оценочных СРО, в которых будут состоять такие же крупные и авторитетные компании, другие СРО будут, но будут более мелкими и с меньшим влиянием".
Чего еще стоит ждать аудиторам, так это, как и в случае с оценщиками, попадания в ту самую "мертвую зону", чего они так хотели бы избежать. Выдача лицензий оценщикам прекратилась с 1 июля, а закон "Об оценочной деятельности" был подписан Владимиром Путиным лишь в конце июля. Кроме того, до сих пор не существует официальных СРО оценщиков, так как правительство не определило ведомство, которое должно отвечать за их регистрацию.
Вера Массарыгина считает, что крупные компании смогут работать по любым правилам, но при этом она отметила, что "непродуманность и несогласованность предлагаемых поправок с другими законодательными актами может привести к неэффективному использованию как финансовых, так и человеческих ресурсов до того, как нежизнеспособность законодательных новаций станет очевидной". "Закон заставляет нас по-новому взглянуть на привычные вещи, приближает нас к лучшей мировой практике,— говорит Андрей Дубинский.— Плохо то, что это делается втихаря, без честного и открытого диалога и, к сожалению, без качественной проработки деталей нового механизма регулирования".