премьера кино
Фильм "Отступники" сделал великий Мартин Скорсезе. Там сыграли Леонардо Ди Каприо, Мэтт Дэймон, Джек Николсон, Чарли Шин и Алек Болдуин. Фильм остросюжетный. Два тайных агента работают друг против друга, и весь фильм преступники и полицейские пытаются обнаружить "крысу" в своих рядах. И все зря. На создателей фильма окрысился АЛЕКСЕЙ Ъ-ТАРХАНОВ.
Вот Коллин Салливан (Мэтт Дэймон) — мы видим его маленьким рыжим ирландским мальчиком, у которого босс мафии за три буханки хлеба, четыре пакета сока и одну книжку комиксов покупает душу. Мальчику предстоит закончить полицейскую школу, и стать полицейским, и служить своему крестному отцу, которого он называет "папа". Вот его соперник, тоже ирландец Билли Костиган (Леонардо Ди Каприо), которого тоже по-отцовски, без церемоний, уговаривает капитан ФБР подписаться на работу под прикрытием. И пока "хороший" накачивает бицепсы и авторитет в тюрьме, "плохой" наслаждается новым мундиром и квартирой с видом на Капитолий.
В продолжении всего фильма Салливан и Костиган будут искать друг друга. Один будет служить уголовником, другой следователем по особо важным делам. Для каждого из них дело жизни — вычислить агента, "крысу" в своих рядах. Каждый из бойцов невидимого фронта ходит по лезвию. Но делает это так неубедительно, что бенефис лейтенанта Шарапова в штаб-квартире "Черной кошки" начинает казаться воплощением заветов Станиславского. Такому вранью, бегающим глазкам и путающимся словам не поверил бы учитель младших классов, но прожженные бандиты и сыскари принимают все причуды Дэймона и Ди Каприо за чистую монету.
Николсон в роли босса мафии Фрэнка Костелло показывает свои фирменные штуки, выступая то в амплуа полысевшего дьявола из "Иствикских ведьм", то разгримировавшегося Джокера из "Бэтмена". Характер лепится колоритный, но малоправдоподобный, поскольку персонаж наделен еще изрядным талантом графика. Несколько раз на протяжении фильма он вострит карандаш и создает на листах бумаги целые графические композиции с крысами и красотками. Малопонятно, зачем он берет дань с бостонских забегаловок и якшается с моральными уродами, когда мог бы ворочать миллионами на нью-йоркской художественной сцене с Уорхолом на дружеской ноге. По Костелло-Николсону точно плачет современное искусство: на конспиративной встрече в порнокинотеатре он направляет на Салливана-Дэймона вместо пистолета гигантский искусственный член. Как говорят, он лично придумал этот трюк и силой убеждения вставил его в сценарий. И вообще, он человек высокой культуры. То обменивается с подругой дежурными комплиментами "У меня от тебя стояк", то произносит: "Тяжела царская корона!" (переводчики, видимо, решили не выдавать шапочное знакомство гангстера с Пушкиным). При этих словах Николсон с бородкой выглядит чистой пародией на Юрия Яковлева из фильма "Иван Васильевич меняет профессию".
Мартин Скорсезе взял историю отступничества из снятой в Гонконге "Двойной рокировки", но этим повторение не исчерпывается. Прежде всего вспоминаются его "Банды Нью-Йорка" и история Амстердама, оборотня в банде Мясника. Но каждый из бандитов Нью-Йорка был человеком, Скорсезе не пожалел для них ни красок, ни реплик, ни времени, должно быть. У нынешних, бостонских, одни роли на ножках, и самые видные бандиты остаются какими-то карнавальными персонажами. На Николсона смотреть приятно, но, в сущности, на его месте мог бы быть каждый. Так же плакатны полицейские, особенно капитан и его помощник, которые ведут дело. Они олицетворяют полицию с человеческим лицом, капитан (Мартин Шин) приводит Ди Каприо домой на конспиративную встречу и кормит конспиративным ужином, который приготовила жена, а потом падает смертью храбрых с шестого этажа, не продав имя своего разведчика.
Амстердам имел историю, и огонь в душе, и кровную месть. Нынешний герой Ди Каприо — человек, который хочет разоблачить Николсона из чувства долга. Мотивация слабая. И понятно, что он от этого весь на нервах и горстями жрет валиум, который ему выписывает психотерапевтша Мэдлин (Вера Фармига), большая поклонница Зигмунда Фрейда — большинство психотерапевтических сеансов с ее пациентами завершаются именно на кушетке.
Сначала с ней знакомится злодей Салливан. И вот уже Мэдлин спрашивает: "Не хочешь поговорить о том, что произошло этой ночью?" Не ждите описания ночных безумств, продолжение "мужчинам важно об этом поговорить" показывает, что речь пойдет о том, чего как раз не случилось. Сказались тяготы раздвоения сознания — видимо, в решающий момент, Дэймон-Салливан, как радистка Кэт, боялся крикнуть: "Долой правосудие!" Но бесстрашная женщина связывает с ним жизнь и даже готовится родить ему мальчика, пенис которого на УЗИ они долго обсуждают с пониманием важности момента.
Меж тем к ней же приходит Ди Каприо — с целью получения психологической поддержки, и ему тоже в этом не отказывают. Костиган кажется Мэдлин интересным экземпляром с научной точки зрения, и вскоре мы видим их в кровати, оживленно обсуждающих какие-то фрустрации. После этого Костиган с Салливаном, особенно снявши форму полицейского и вора, буквально слипаются в глазах уставшего зрителя в одно тело, врорчающееся в постели врачихи при сеансах психологической помощи на дому.
ФБР и мафия меж тем схватились из-за того, что банда Николсона украла какие-то важнейшие военные микропроцессоры и намеревается толкнуть их китайцам. Нам долго объясняют, как это опасно, и злодей таки продает целый чемодан микропроцессоров назло ФБР. Но, правда, они оказываются фальшивыми. И вообще, роль их сводится к хичкоковскому Макгаффину — чего-то такого, о чем все говорят, ничего не зная. Где же настоящие и стоило ли из-за них так волноваться полфильма, мы так и не узнаем. Какие там еще процессоры — когда у человека такие проблемы с эрекцией?
Возможно, что долгое лечение задумано Скорсезе ради короткого момента, когда противники поневоле меняются ролями — Ди Каприо начинает сражаться за мафию, а Дэймон за полицию. Вы не поверите, но только после смерти Николсона, застреленного приемным сынишкой, фильм набирает некоторый драйв. В конце на сцену драматическим образом выходит еще одна "крыса" — коррумпированный полицейский, работавший на Николсона. Что дает нам странное ощущение того, что все соперничество Дэймона и Ди Каприо было просто игрой в "Зарницу" и нечего было вышибать друг другу мозги.
Как всегда, ужасен перевод. Шапка Мономаха — лишь один из примеров. Вместо четких американских периодов (Bullshit! What the fuck are you fucking waiting for?), даже побив друг другу морды и помахав пистолетами, враги изъясняются с мушкетерской выспренностью: "Лучше убей меня!" — "Я уже тебя убиваю!" Вероятно, диалоги переводил кто-нибудь из талантливых молодых сценаристов.
Но эти несколько минут оставим зрителю — скажем лишь, что все заканчивается в духе исторического оптимизма, то есть скверно. И в последнем кадре по перилам балкона бежит настоящая серая крыса — может быть, именно та, которую безуспешно искали весь фильм. Хорошо, что хоть зрительные образы у нас не переводятся, а то напоследок в окно героя влетел бы бодрый красноперый дятел-стукач.