Биеннале миллионов |
Французский антикварный рынок последнее время был в кризисе и в подполье: американские клиенты уже не приезжали, русские клиенты еще не приезжали, а самое пафосное событие — Biennale des antiquaires — происходило в подземном выставочном комплексе под Лувром. В этом году биеннале вернулась в Grand Palais — дворец, построенный для Всемирной выставки 1900 года, в котором она вначале и проходила. Дворец был долго закрыт на реставрацию, а так как конструкция его чрезвычайно сложна (огромный стеклянный потолок, перекрывающий помещение площадью 4 тыс. кв. м, без всяких колонн), то и денег на ремонт потребовалось много. Но в конце концов они нашлись — и биеннале преобразилась. В этом году ярмарка, которую часто описывали тремя однообразными буквами F (FFF — Fine french furniture), представила гораздо более широкий спектр жанров, нежели прославленную французскую мебель в дворцовых стилях. Конечно, была и мебель — биеннале остается ярмаркой скорее декоративных искусств, нежели живописи,— но в этом году в Grand Palais можно было увидеть и античный мрамор, и восточную бронзу, и бетон ХХ века. И все это в дизайне самого модного парижского декоратора.
Специально для Biennale des antiquaires дизайнер Франсуа-Жозеф Граф построил внутри Grand Palais целый город из неоклассических зданий: гладкие стены семиметровой высоты с нарисованными на них пилонами и балюстрадами; живые деревья в кадках, стриженные шарами и пирамидами, специально привезли из Версаля. Кроме того, каждая из галерей-участниц придумала себе собственный затейливый дизайн — правда, некоторые сразу заказали его тому же Франсуа-Жозефу Графу. Например, для женевской галереи Phoenix, специализирующейся на античности, дизайнер соорудил греческий дворик-атриум с колоннами, причем не белого, а темно-серого цвета (внутри на постаментах, например, мраморная голова античного императора за $580 тыс.). А галерея Ariadne, тоже продающая древности, поставила посреди своего стенда настоящее оливковое дерево. Что уж тут мелочиться, если содержимое каждой из главных галерей тянет как минимум на $20 млн. Например, галерея Didier Aaron потратила €250 тыс. только на декор (вполне традиционный, надо сказать) своего стенда. И это недорого, если учесть, что тут самый дешевый столик стоит не меньше €200 тыс.
Biennale des antiquaires раньше казалась довольно оторванной от рыночной реальности, особенно по сравнению с голландской ярмаркой TEFAF в Маастрихте — вот там были видны все актуальные тенденции на арт-рынке, а декор ограничивался живыми тюльпанами. На сей раз биеннале продемонстрировала неожиданную для такой парадной махины живость. Античности и всякого Древнего Востока — чуть-чуть, избранные предметы самого дорогого качества. Все верно: это собирают немногие и выискивают самые редкостные произведения. Появилось примитивное искусство — куда уж вернее, это ведь любимое искусство президента Франции (в Музей неевропейских цивилизаций на набережной Бранли сейчас стоят очереди, немыслимые для европейской столицы). Это сейчас не только модно, но и дорого: за погребальную маску из Габона в Galerie Entwistle просят €750 тыс. (пустяки по сравнению с €5,9 млн, уплаченными в этом году за габонскую маску на аукционе Encheres Rive Gauche, что стало рекордом для африканского арта).
Оживилась ситуация со старыми мастерами — еще недавно цены на картины художников XVII века были ниже, чем на современное искусство. Сейчас они вряд ли намного выше, но хотя бы то, что в Париж приехала голландская галерея Noortman (знаковая для ярмарки TEFAF) и на ее стенде "Натюрморт с цветами" Яна ван Хейсума начала XVIII века стоит €10 млн, означает возвращение интереса к старым мастерам.
Интересно, что одновременно с Biennale des antiquaires в Париже проходили еще два антикварных салона. Один, Seine d`Antiquaires, разместился буквально в двух шагах от Grand Palais, во временном павильоне с кондиционерами (по-французски "шапито климатизе") на берегу Сены, прямо под мостом Александра III. Другой — на окраине города, на территории знаменитого спортивного комплекса Roland Garros. Оба они представляли те же жанры и эпохи — только в "экономическом" классе. Например, на салоне Roland Garros продавались малые голландцы (действительно, совсем крошечные), светильники Шарлотты Перриан (тоже крошечные, зато много) и еще живопись русских представителей парижской школы Андре Ланского и Сержа Шаршуна (в Grand Palais их представляла галерея Minotaure — только она имела смелость просить за них достаточно большие суммы, приемлемые для биеннале). Тут цены — раз в сто ниже биеннальных.
ТАТЬЯНА МАРКИНА
Biennale des Antiquaires в деньгах
€100 млн реставрация Grand Palais
€35 млн бюджет биеннале
€2 млн дизайн Франсуа Жозефа Графа для биеннале
€250 тыс. дизайн галереи Didier Aaron & Cie
€1 тыс. билет на гала-ужин с присутствием мадам Ширак
€250 ужин, который каждый из девяти вечеров биеннале подавал в Grand Palais один из девяти самых модных шеф-поваров Парижа
€30 млн Пабло Пикассо, "Потрет Ольги Хохловой", галерея Jan Krugier
$30 млн Пабло Пикассо, "Голова Доры Маар", бронза, 1941 год, галерея Jan Krugier
€17 млн Фрэнсис Бэкон, "Штудия к портрету папы", Jan Krugier
$15 млн Виллем де Кунинг, "Без названия XIV", 1975 год, L&M
€10 млн натюрморт с цветами кисти Яна ван Хейсума, начало XVIII века, галерея Noortman