Событие недели — "Хроника любовных происшествий" (Kronika wypadkow milosnich, 1986) Анджея Вайды, одна из глав того бесконечного фильма, который великий польский режиссер уже полвека снимает о судьбе своего поколения, зрелость которого совпала с началом второй мировой войны (31 августа, "Культура", 22.00 ****). Прошлое предстает в его фильмах то экспрессивно-графическим, как в "Пепле и алмазе" (1958), то размыто-пастельным, как в "Хронике". Это не только и не столько ностальгия по той, довоенной Польше, сколько печальное сознание, насколько хрупок и обречен был мир его юности. Ну, и акценты, конечно, смягчаются с возрастом, исчезает азарт и отчаяние схваток, современником которых был молодой Вайда. "Хроника" поставлена по повести классика польской литературы Тадеуша Конвицкого, которого можно считать и одним из столпов польского кино. Именно по его сценариям были поставлены такие этапные фильмы, как "Канал" (1957) Анджея Вайды, трагедия гибели варшавских повстанцев, загнанных карателями в канализацию, и "Мать Иоанна от ангелов" (1965) Ежи Кавалеровича. "Хроника" — фильм о последнем лете детства, первом и последнем лете юности: в финале на Польшу падают первые немецкие бомбы, которые влюбленные герои, впрочем, не замечают. Им-то что, они и так собирались покончить с собой в знак вечной любви. А начинается все с того, что, закончив школу, Витек приезжает на каникулы в родное Вильно. Город-гарнизон гордится красавцами уланами. Вскоре, уже за кадром, они погибнут под немецкими танками, как герои давней картины Вайды "Летучая" (1959). Уже в поезде по дороге в Вильно Витеку встретится таинственный незнакомец. Он будет еще и еще появляться в жизни героя, постепенно раскрывая ему детали его будущего: польский фатализм в чистом виде. До поры до времени ему кажется, что самое страшное в его жизни — проваленные экзамены и враждебность родителей девушки, в которую он влюбился с первого взгляда и которая, пусть истомив его, все-таки ответит взаимностью. Солдафон-отец даже стреляет ему в задницу крупной солью. А война, которую все ждали и о которой все говорили, как водится, приключится неожиданно. Из новинок авторского кино на телеэкране можно разглядеть разве что "Леди в лиловом" (Ladies in Lavender, 2004), режиссерский дебют актера Чарльза Дэнса (26 августа, "Первый канал", 1.55 **). Высокий реализм британской актерской школы причудливым образом сочетается в фильме с барочной претенциозностью сюжета. Иногда кажется, что Дэнс попытался снять что-то вроде аналога "Теоремы" (1968) Пьера Паоло Пазолини, притчи о сексуальном ангеле, перетрахавшем целую буржуазную семью. Но такие притчи можно было снимать, очевидно, только в 1968 году: в наши дни вариации на такую тему выглядят пародийно. Две достойные пожилые дамы из Корнуэлла находят на берегу моря тело юноши, как ни странно, живого. Он говорит на непонятном языке, именует себя Андреа и демонстрирует недюжинные таланты скрипача. 70-летние леди влюбляются в него, как девчонки, а размеренная жизнь городка летит под откос. Зато телевидение устроило что-то вроде мини-фестиваля фильмов-катастроф немецких режиссеров, перебравшихся в Голливуд. Забавно сравнить "Годзиллу" (Godzilla, 1998) Роланда Эммериха (26 августа, "Первый канал", 21.00 *) и "Эпидемию" (Outbreak, 1995) Вольфганга Петерсена (29 августа, НТВ, 1.26 *). В "Годзилле" топчет Нью-Йорк гигантский ящер, разбуженный французскими атомными испытаниями в Полинезии. Цинично: в первой, японской "Годзилле" (1954) чудище разбудили американские бомбы. В "Эпидемии" Калифорнию выкашивает вирус, занесенный из Конго. В 1967 году два бравых янки-военных взорвали целый военный лагерь, зараженный смертельной лихорадкой, но, как видно, недовзорвали. Вирус подхватили обезьянки, одну из которых браконьеры после неудачных попыток перепродать в Америке выпустили на волю. Обоим фильмам свойственны неуклюжие реверансы экологического толка. Жалко деток Годзиллы, вылупившихся прямо в Мэдисон-сквер-гарден. Да и обезьянка ни в чем не виновата. Но экологический идиотизм достигает апогея именно в "Эпидемии": обезьянку ловят, слава богу, живой, и она еще послужит науке, чтобы выработать противоядие и выйти на заслуженную пенсию. В обоих фильмах героям-гуманистам приходится бороться с двумя врагами из своего же, человеческого лагеря. Генералы мечтают разбомбить то Нью-Йорк, то Западное побережье. Но они не так страшны, как путающиеся под ногами бывшие жены или подруги. В "Годзилле" это честолюбивая журналистка, в "Эпидемии" — карьеристка, проверяющая, присланная конгрессом на место катастрофы. Но все это покажется истинным искусством по сравнению с "Возмещением ущерба" (Collateral Damage, 2001) Эндрю Дэвиса (27 августа, НТВ, 21.55 *). Можно заподозрить, что Дэвис снимал этот фильм по заказу американофобов, старающихся представить США в глазах всего мира страной идиотов. Неповторим Арнольд Шварценеггер в роли простого пожарного, жена и сын которого погибли при взрыве бомбы у колумбийского консульства. ЦРУ отказалось от его услуг мстители. Тогда, прихватив компас, он отправился в джунгли Южной Америки и уничтожил наркомафию. Лучший эпизод: крепко зажав в кулаке кружку с кофе, украшенную звездно-полосатым флагом, Шварц узнает из интернета, где именно расположены логовища злодеев.