ТЕМА ДНЯ ВОЙНА С ТЕРРОРИЗМОМ
Войну с терроризмом начал отнюдь не Джордж Буш, и началась она не вчера. Само это словосочетание впервые замелькало в газетах еще в конце XIX века. Историки выделяют четыре глобальные волны современного терроризма. Первая из них связана с распространением в 1880-х годах в России, Европе, а затем и Северной Америке анархизма. Вторая была связана с антиколониальным движением XX века, третья — с деятельностью "новых левых" экстремистов в 1970-е годы. Наконец, четвертая — религиозная волна — началась в конце 1970-х и продолжается по сей день.
Но четвертая волна терроризма отличается от предыдущих не только своим религиозным характером. Именно в рамках этой волны задача "борьбы с терроризмом" была сформулирована как задача тотальная. Это означало, что помимо традиционных направлений — меры безопасности, поиск и обезвреживание террористических групп — появилось и новое, "антитеррористические вторжения". Таким образом, у "войны с терроризмом" впервые появились два фронта: внутренний (страны, подвергающиеся атакам террористов) и внешний (страны, где якобы укрываются экстремисты). Предполагалось, что для победы над терроризмом необходимо ликвидировать "плацдармы" террора в ряде мусульманских стран.
Большинство американцев после 2001 года эту идею считали верной. Сегодня, по данным опросов, терроризм по-прежнему остается для американцев проблемой номер один. Но отношение к войне в Ираке изменилось. По данным опроса, проведенного по заказу CNN, 61% американцев не одобряют эту войну — это самый высокий показатель с 2003 года, когда вторжение поддерживали 67%. По данным The New York Times и CBS News, ошибкой считают вторжение в Ирак 53% американцев. Американцы перестают воспринимать войну в Ираке как синоним борьбы с терроризмом. По данным The New York Times и CBS News, 51% граждан США считают, что иракская операция вообще не имеет отношения к глобальной войне с терроризмом. По сути, американцы полагают, что их правительство должно свернуть "внешний фронт" антитеррористической войны с терроризмом или, по крайней мере, перейти на нем от войсковых операций к спецназовским.
Подобные настроения все больше разделяют и эксперты. Предполагалось, что "антитеррористические вторжения" позволят принести демократию и благосостояние в эти страны, что выбьет почву из-под ног террористов. На практике происходит наоборот — вторжения (например, иракское), с одной стороны, ведут к всплеску террора, а с другой — к консолидации враждебности мусульманского мира. Во-вторых, исполнителями крупнейших терактов, совершенных в последнее время в развитых странах, стали не афганские талибы и не приехавшие по временным визам, а представители мусульманских диаспор западных стран. Поэтому, например, Ричард Хаас (в недавнем прошлом — директор отдела планирования госдепа) предлагает вовсе отказаться от самого термина "война с терроризмом" — ведь терроризм стал "частью повседневной жизни" западного общества.
На Западе растет убеждение, что в борьбе с терроризмом надо сосредоточиться именно на "внутреннем фронте". Это означает, что в будущем будет чрезвычайно сложно оправдать новые интервенции. Зато идеи усиления спецслужб, контроля со стороны государства частной жизни граждан и ограничения свобод получают все большую поддержку. Сейчас, по данным Harris Poll, 70% американцев поддерживают массовую установку на улицах видеокамер слежения; 61% — мониторинг банковских счетов подозреваемых; 52% — расширение полномочий спецслужб по мониторингу телефонных звонков и электронной почты. В Великобритании, по данным исследовательского центра YouGov, 55% граждан одобрили бы выборочный досмотр авиапассажиров по национальному признаку. 69% высказываются за предоставление властям права задерживать подозреваемых на 90 суток без предъявления обвинений.
Ситуация эта, впрочем, не нова. Именно в ходе борьбы с террористами первой волны резко усиливались и создавались спецслужбы в конце XIX века. Именно в рамках борьбы с терроризмом на "внутреннем фронте" президент Вудро Вильсон в 1919 году приказал минюсту задержать всех анархистов в США — вне зависимости от личной виновности — и подготовить к высылке в СССР. Ответом анархистов стал теракт 16 сентября 1920 года: жертвами взрыва на Уолл-стрит в Нью-Йорке стали 33 человека. После этого в США впервые были введены иммиграционные квоты, направленные против выходцев из Южной и Восточной Европы, откуда родом были большинство анархистов.
Так или иначе, заманчивая концепция "накрыть террористов в их собственном логове" пока оказалась нереализуемой. Идеи тотальной слежки также трудноосуществимы. А это значит, что перед странами, подвергающимися террористическим атакам, встает гораздо более сложная задача — понять и обезвредить ту социальную или этнокультурную и религиозную среду, внутри которой формируется "внутренний" терроризм.