Вчера в Петербурге завершилось собрание президиума Союза музеев России, созванное в связи с кражей экспонатов из фондов Государственного Эрмитажа. Первый день проходил в присутствии руководителя Росохранкультуры Бориса Боярскова и главы Федерального агентства по культуре и кинематографии Михаила Швыдкого (об этом заседании см. Ъ от 15 августа). Второй день музейщики обсуждали свои проблемы между собой. В результате была созвана пресса и сделано заявление.
На второй день никаких извинений, угрожающих слов и суровых лиц уже не было. Все сказали накануне, и под впечатлением от услышанного музейщики явно притихли. Если слова о тотальной ревизии музейных фондов, о сокращении числа выставок, об отделении должности хранителя от деятельности научного сотрудника будут исполнены, то всех их ждет громадная работа. Проверка грядет действительно тотальная, а количество выставок сократится автоматически — уже вышел приказ Роскультуры, согласно которому на выставки за границу будут выпускаться только те вещи, которые происходят из фондов, прошедших полную сверку. И если живопись и прикладное искусство пересчитать быстро еще реально, то гравюры, археологические вещи или нумизматика никуда не смогут поехать в ближайшие десятилетия.
Итоговая пресс-конференция прошла совсем уж в идиллическом тоне. Коллеги признавались в верности и всемерном уважении своему председателю, Михаилу Пиотровскому, сетовали на тяжелые постсоветские годы и воспевали тысячи музейных сотрудников, которые выстояли и продолжают работать. Дискурс этих речей был до обидного банален, но свидетельствовал об одном — кража в Эрмитаже обернулась для них большой бедой и большой обидой. Оттого-то и амплитуда характеристик случившегося была непомерно широка вплоть до "музейного Чернобыля", оттого-то и риторика выступлений порой сводилась к привычному "бедные, но гордые", оттого-то и вопросы задавались какие-то растерянные — мол, не надо ли все ценное хранить в банке или не будет ли после проверки амнистии для исчезнувших вещей.
Смысл же экстренного заседания и итогового документа был совсем в другом. Главные идеи, которые должны быть донесены этим документом до общественности, таковы. Во-первых, это протест против "огульного обвинения всех музейных работников России в некомпетентности, халатности и, тем более, в причастности к кражам и подделкам музейных предметов". В-вторых: музеи опасаются, что после скандала контроль за сохранностью музейного фонда может быть передан правоохранительным органам. Также они против, чтобы ситуацию с кражей из Эрмитажа использовали как аргумент с целью осуществить, как сказано в заявлении, "приватизацию музеев в явной или скрытой форме", особенно на периферии — имеется в виду прежде всего готовящийся закон об автономных учреждениях. Они боятся, что "охота на музейных ведьм" развязана с целью протолкнуть именно эти инициативы. Так это или нет, сегодня понять трудно. Но, как бы то ни было, хранят 79,5 млн предметов входящих в музейный фонд страны 63 тыс. человек, и к их мнению стоит прислушаться.