На Малой сцене театра им. Моссовета состоялась премьера спектакля по одной из самых скандальных пьес Теннесси Уильямса — "Внезапно прошлым летом". Написанная в 1958 году и впервые четко выявившая как религиозную, так и сексуальную ориентацию автора "Стеклянного зверинца" и "Трамвая желания", пьеса "Внезапно прошлым летом" поставлена была только в начале 60-х, когда успех на Бродвее начал Уильямсу изменять. Премьера состоялась уже "off Broadway" и сопровождалась оглушительным скандалом. В конце 60-х по пьесе был поставлен фильм с Элизабет Тэйлор и Одри Хепберн; после чего о ней и в Америке и в Европе прочно забыли. В России же до недавнего выхода сборника малоизвестных произведений Уильямса "Черный массажист" о существовании этой "неприятной пьесы" почти никто не подозревал.
В главных ролях новой постановки молодого режиссера Андрея Житинкина заняты Валентина Талызина, Елена Валюшкина, Александр Яцко.
Первым в России Уильямса поставил театр им. Моссовета — "Орфей спускается в ад" в 1961 году. Сейчас трудно предположить, какие аргументы выдвигал тогда театр, оправдывая свой выбор, и выдвигал ли вообще. Зато в 94-м программка спектакля сопровождается авторитетным подбором цитат, указывающих, в частности, на стремление Уильямса "выявить социальные мотивы под прозрачным покровом психологических мотивов" и тому подобные достоинства классика американской драматургии. Конечно, вольно театру, не раз предоставлявшему площадку Роману Виктюку, делать вид, будто понятия не имеет о том, что проблемы однополой любви волнуют в мире еще кого-то кроме знаменитого московского режиссера. Или — что о такой любви в "Моссовете" слыхом не слыхивали. Сам спектакль вне этих игр. И не "социальные проблемы под покровом" привлекли режиссера к пьесе Уильямса. Конечно, выбор Житинкина не лишен конъюнктуры. И все же среди массы возможностей, предлагаемых современной драматургией, постановка в Москве 94-го "Внезапно прошлым летом" сродни попытки прорваться из царства Коляды к миру Висконти. Для этого нужен был стиль. И его в спектакле в общем хватило.
Драма голубого героя — аристократа и поэта с многозначительным именем Себастиан, так и не успевшего до трагической гибели в сорок лет заглянуть в лицо старости, разыгрывается в спектакле женщинами: его матерью — миссис Виннейбл, заключившей с Себастианом союз вечной молодости и красоты ("Никто никогда не принимал нас за мать и сына...") и не подозревавшей, на чем союз этот держится, и молодой женщиной — кузиной Кэтрин, полюбившей героя материнской любовью — никакой другой он не принял бы ("Как вы не понимаете? Он ловил на меня мужчин...").
Елена Валюшкина (Кэт) очень похожа на молодую Валентину Талызину (миссис Виннейбл). Мотив двойничества Матери и Избранницы, прозвучавший в "Зеркале" Андрея Тарковского, а потому почти сакральный для российского зрителя, явлен в спектакле зловещим перевертышем. Мать готова пойти на все, чтобы заставить девушку замолчать и не разрушить легенду, ставшую смыслом существования. Но та, потрясенная, не может молчать: в страшном конце Себастиана, убитого и пожираемого подростками, которых он когда-то соблазнил, Кэтрин явился "жестокий лик Бога". Таким, каким увидел его когда-то сам Себастиан — на далеком острове, где стаи черных птиц раздирали новорожденных черепашек.
На премьере в Нью-Йорке откровения Кэтрин были прерваны занавесом. Причем оскорбленной оказалась не столько пуританская мораль, сколько религиозное чувство американцев: Уильямсу инкриминировали то, что "под покровом" богоискательства он пропел аллилуйю Антихристу. Московские зрители оказались терпимее. Кажется, они поверили драматургу, что каждый его персонаж "подобен ребенку, пытающемуся в гигантском саду сложить из кубиков имя Всевышнего".
ЛАРИСА Ъ-ЮСИПОВА