ТЕМА ДНЯ G8
Главный итог петербургской встречи G8 известен, как ни странно, уже за три дня до ее начала. Этот итог заключается в том, что клуб G7 — клуб развитых держав, созданный в 1975 году, прекратил существование. Изменилась не только цифра в названии, но и содержание, смысл существования клуба.
Своим созданием в 1975 году "семерка", как известно, обязана тяжелейшему нефтяному кризису, вызванному войной на Ближнем Востоке и действиями ОПЕК — картеля поставщиков нефти. С тех пор и до настоящего момента энергетика оставалась одной из главных тем G7. Часто встречи сводились к обсуждению одного вопроса: что делать с диктатом картеля, контролировавшего больше 55% мировой добычи? Согласно исследованию Виктории Пановой из G8 Research Group, с 1954 по 1974 год потребление нефти членами G7 выросло вчетверо — она составляла 53% их энергобаланса. А их экономика оказалась в буквальном смысле заложницей цен на нефть.
На первом же саммите в Рамбуйе была принята декларация, которую можно назвать уставом клуба. В ней была зафиксирована решимость "сотрудничать в деле снижения зависимости от импортируемой энергии". В ходе первых саммитов был выработан ряд мер, направленных на снижение нефтяной зависимости. Основные усилия решено было сосредоточить на повышении энергоэффективности и инвестициях в добычу за пределами Ближнего Востока. Результатом этих усилий стало снижение доли нефти в энергобалансе с 53% до 40% к 1990 году. В то же время ОПЕК контролирует сегодня уже только 42% нефтедобычи.
Слаженная работа "семерки", объединенной общими целями, помогла преодолеть несколько нефтяных кризисов. Продавцы же, экономически заинтересованные продать больше, оказались совсем не так дисциплинированны. "Среди членов ОПЕК всегда было много противоречий",— говорит Виктория Панова. Постоянно явно или неявно проявлялось противостояние между двумя лагерями — "ястребов" и "голубей" во главе с Ираном и Саудовской Аравией. В результате картель проигрывал.
С приходом России в клуб ситуация изменилась, хотя и не сразу. Впервые членом клуба стал крупный экспортер энергоносителей. (Канада также является нетто-экспортером ресурсов, но экспорт нефти не является столь значимым для ее экономики.) В 1998 году на саммите в Бирмингеме с участием Бориса Ельцина заявления лидеров по вопросам энергетики были выдержаны в тоне предыдущих лет. Говорилось о необходимости больше инвестировать и создавать конкурентную среду. То есть взгляд на энергобезопасность был по-прежнему взглядом потребителей. Да и дело происходило на фоне низких цен.
Ситуация стала меняться, когда цены на энергоносители резко пошли вверх. На саммите 2005 года впервые один из лидеров бывшей "семерки", канцлер Германии Герхард Шредер, произнес слова о необходимости соблюдать интересы как потребителей, так и поставщиков. Разговор уже шел не о снижении цен, а о поиске "справедливой" цены. А Джордж Буш сделал особый реверанс в сторону России, назвав ее единственным надежным экспортером ресурсов. Тогда казалось, что Россия, являясь "продавцом", разделяет интересы и ценности клуба покупателей. Но это оказалось не совсем так.
Российская доктрина энергобезопасности, сформировавшаяся за этот год, призвана гарантировать поставщикам относительно высокие цены. Многие ее положения весьма похожи на традиционные доводы ОПЕК. А сегодняшние лидеры картеля практически цитируют президента Путина. Более того, Россия даже намекает "семерке", что готова приступить к формированию "газовой ОПЕК", если ее предложения будут отвергнуты.
Итак, G8 уже не монолитна и не движима общей волей к удешевлению энергоресурсов. Клуба промышленно развитых стран, политическими и экономическими мерами боровшегося с ОПЕК, уже нет. Вместо него действует "восьмерка", нацеленная на поиск компромисса. Такая метаморфоза, считает ректор Российской экономической школы Сергей Гуриев, стала возможна потому, что стал возможен сам компромисс, а вхождение России в G8 оказалось своего рода катализатором перемен. Западные экономики обнаружили, что боролись с диктатом ОПЕК столь успешно, что способны "переварить" цену в $70 за баррель. Их экономики растут, а инфляция остается на низком уровне — и это яркая противоположность картине 1970-х годов. "Теперь главная проблема для них не цена в абсолютном выражении, а ее стабильность и надежность поставок",— уверен Сергей Гуриев.
Именно это изменение глобального экономического контекста определяет шансы России в продвижении своего варианта "энергобезопасности". Но как ни парадоксально это звучит, сегодня этот вариант для стран Запада оказывается неприемлем не по экономическим соображениям, а скорее — политическим. Выстраивая полуавторитарный госкапитализм, Россия сегодня претендует не только на то, чтобы отстоять интересы поставщиков — высокие цены, но также и на право предлагать иную политическую повестку дня, иное видение проблем демократии и системы ценностей в международных отношениях. А это уже совсем другой разговор.