премьера кино
Название новой мелодрамы Педро Альмодовара "Возвращение" (Volver) подразумевает среди прочего возвращение самого автора к корням, которые уходят в каменистую землю Ла-Манчи, где маленький Педро воспитывался в окружении женщин. В "Возвращении" тоже мужчин практически нет, зато присутствие вдохновлявшей его покойной матери режиссер, по его признанию, ощущал в каждой сцене. Есть в фильме и наглядный пример воскресения из мертвых, который наблюдала ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
На постерах "Возвращения" красуется получившая за него Каннскую пальмовую ветвь Пенелопа Крус, прической и одеждой стилизованная под Анну Маньяни в фильме Лукино Висконти "Самая красивая" (Bellissima). В конце Альмодовар недвусмысленно цитирует посредством телевизора несколько кадров из висконтиевской картины, которая в общем-то не имеет никакого отношения к тематике "Возвращения". Однако интонационное сходство между этими произведениями есть: как третий фильм Висконти в контексте его фильмографии, так и "Возвращение" в контексте предыдущего альмодоваровского творчества — одна из самых теплых и душевных картин, населенных не порочными трансвеститами, богемными гомосексуалистами, надменными аристократами, а женщинами из простонародья, которых ведет по жизни материнский инстинкт. В "Возвращении" он оказывается даже сильнее смерти и вынуждает "воскреснуть" из мертвых мать героини, которую играет Кармен Маура.
Она вернулась в кинематограф Альмодовара после затяжной ссоры с режиссером, и возвращение ее прошло довольно резко: она без оглядки бросилась в возрастную роль благообразной старушки с длинными сединами, которая до полусмерти пугает сестру героини Пенелопы Крус, когда ни с того ни с сего начинает колотиться изнутри багажника ее машины: "Это я, твоя мама, выпусти меня!" — между тем как дочка уже несколько лет считает маму погибшей на пожаре. Впрочем, с неожиданным явлением мертвой матери старшая дочь, парикмахерша-надомница, смиряется довольно быстро: стрижет и красит привидение, после чего выдает покойницу за свою помощницу, русскую эмигрантку, которую приютила из сострадания. При появлении младшей дочери, живущей в Мадриде и от матери давно отдалившейся, призрак прячется под кроватью и оттуда с нежностью рассматривает дочкины туфли, обнаруживая себя только запахом: сцена, в которой сестры ностальгически умиляются и хохочут, вспоминая, как мать умела пукать "во всю задницу", довольно тонко воспроизводит дух неореализма.
Что касается других неореалистических штрихов, то подделываясь под Анну Маньяни, а заодно по наущению режиссера под других итальянских звезд того периода — Софи Лорен и Клаудию Кардинале,— Пенелопа Крус ничего не выигрывает, а скорее наоборот, сравнение оказывается не в ее пользу. Хоть она и набрала якобы какие-то килограммы, которые должны тянуть ее к земле и делать более похожей на обычную простую испанку, но голливудский гламур уже безнадежно въелся в ее лицо, и даже размазывание по щекам волшебной туши L`Oreal, без жирного слоя которой актриса не в состоянии появиться ни в одной сцене, не убеждает в искренности переживаний. Между тем для переживаний есть все основания: вернувшись однажды с работы уборщицы в аэропорту, героиня обнаруживает, что ее дочь-подросток, не поверив россказням отца, что он ей на самом деле не родной, предотвратила инцест с помощью большого кухонного ножа. Мужественная мама изводит на кровавую лужу весь запас бумажных полотенец, замывает остатки пятен чудо-шваброй и складирует труп мужа в морозильную камеру соседского ресторана, от которого очень кстати ей временно достались ключи. После чего, не смущаясь наличием под боком мертвеца, веселая вдова разводит в заведении бурную деятельность по стряпанию домашних обедов для ошивающейся поблизости съемочной группы какого-то фильма.
Хвалят "Возвращение" больше всего за то, что автору удалось передать обыденность мистического мировосприятия, для которого нет непреодолимой пропасти между живыми и мертвыми. И хотя героиня Кармен Мауры все-таки сознается в итоге, что она на самом деле не призрак, принципиального значения это уже не имеет: даже если б она умерла, настаивает мать, то она все равно вернулась бы просить прощения у дочери за те прискорбные факты, которые ей открылись за время пребывания ее "на том свете". А деревенская подруга героини, у которой тоже пропала родительница, на полном серьезе просит навести справки: "Если вам явится ваша мать, спросите у нее хотя бы, жива ли моя". И тем не менее, несмотря на то что часть персонажей мертвы или, как минимум, прикидываются таковыми, это не отменяет сходства "Возвращения" с бразильским сериалом, где герои тоже превращают жизнь близких в ад, чтобы потом залиться на груди друг друга слезами раскаяния.