СПОРЫ О ТЕРРОРЕ
Эмоции и реакция
Захват и убийство российских граждан в Ираке вызвали бурю эмоций и в обществе, и среди российских политиков. Горячие головы уже успели обвинить США и их союзников как минимум в пренебрежении безопасностью российской дипломатической миссии в Ираке. Оставив поиск виновных компетентным органам, попытаемся понять, что необходимо предпринять, чтобы предотвратить подобное в будущем. Реакция России важна для того, чтобы наши обещания серьезно воспринимались в мире. Речь идет именно о реакции, а не о заявлениях, которых хватало всегда.
Между тем государство в очередной раз оказалось не готово к чрезвычайной ситуации. Каждый раз, когда возникает ЧП, будь то тонущая подводная лодка или захват заложников, президент и правительство реагируют совершенно хаотично — высказывания, смешанные с обещаниями и угрозами, зачастую противоречат друг другу и вносят еще большую сумятицу. В результате обещания государства, которые делаются регулярно, но исполняются далеко не всегда, сильно дискредитированы.
Между тем от координированности действий президента и правительства и последовательности выполнения данных ими обещаний силовыми структурами во многом зависит, возникнут ли подобные ситуации в будущем и как они будут разрешаться.
Две стратегии
Как известно, в современной истории выработаны две основные последовательные модели поведения государств в отношении террористов: переговоры с частичным или полным выполнением требований для освобождения заложников (этой позиции придерживаются в основном европейские страны) и позиция силового ответа, которую проповедуют США, Великобритания и Израиль (она не исключает фазы переговоров, но они используются в основном для затягивания времени). Промежуточные варианты лишь показывают неспособность государства сформировать четкую позицию и приводят к тому, что террористы видят возможность добиться своих целей.
За время войны в Ираке было захвачено более 250 иностранных граждан, около половины из них освобождены. По данным The Times, Франция, Германия и Италия потратили десятки миллионов долларов на освобождение своих заложников, выплачивая от $2 млн до $8 млн за каждого. Во многом это обусловлено тем, что Европа, где проживает значительное число мусульман, не ведет войн и антитеррористических операций на своей территории, не хочет портить отношения с мусульманами. Государства стараются работать с мусульманской общиной, поддерживая умеренные мусульманские течения и не входя в прямую конфронтацию с радикальными. Это, в свою очередь, приводит к тому, что, если европейцев и захватывают в заложники, террористы чаще идут на переговоры, обычно не выдвигая заранее невыполнимых требований.
США, Израиль и Великобритания всегда проводили военные операции для освобождения заложников. Если на территории Ирака эта позиция не привела к существенным результатам, то на территории самих США с 2001 года терактов не совершалось. Через несколько дней после захвата российских заложников в Ираке в ответ на захват палестинскими террористами двух солдат Израиль немедленно начал широкомасштабную военную операцию по их освобождению. Израиль всегда поступает так. Террористы знают, что переговоров не будет. По этой причине захватов заложников в Израиле не так много.
Таким образом, обе стратегии имеют право на существование: переговоры работают для стран, не участвующих напрямую в вооруженных конфликтах, для стран, вовлеченных в них, характерна жесткая позиция. Россия стоит особняком — с террористами иногда договариваются, иногда проводят силовую операцию, критерии выбора стратегии не совсем понятны.
Опыт СССР
У СССР был свой опыт борьбы с международным терроризмом. Можно вспомнить историю захвата сотрудников советского посольства в Бейруте в 1985 году. Тогда были захвачены четверо советских граждан. Террористы требовали от Москвы остановить геноцид мусульман в Триполи — не менее невыполнимое на тот момент требование, чем вывод войск из Чечни. Уже на второй день один из заложников был убит. Однако остальных террористы расстрелять побоялись. Поиск заложников был поручен внешней разведке КГБ СССР. И после длительных переговоров с лидером "Хезболлах" Хусейном Фаддалой заложники были отпущены. Важным фактором, вынудившим террористов отступить от своих требований и вести переговоры, стало огромное влияние СССР в регионе и оперативная и жесткая реакция советских спецслужб. Так, Ю. Перфильев, резидент КГБ в Бейруте и непосредственный участник событий, вспоминает, что среди прочих аргументов он привел асимметричный ответ СССР — ракетный удар по мусульманским святыням.
Что именно повлияло на решение террористов, достоверно неизвестно, но была важна своевременная и жесткая реакция. А главное — понимание того, что СССР действительно применит ответные меры. Неизвестно, как воспринял угрозу ракетного удара Хусейн Фаддала, но в такое развитие событий вполне можно было поверить. Возможно, в сегодняшней ситуации даже политическое влияние СССР не помогло бы спасти заложников, ведь до переговоров так и не дошло. Однако политическое влияние страны и неотвратимость ответных действий могли бы предотвратить захват или вынудить террористов изменить тактику ведения переговоров.
Возвращение влияния
России еще предстоит отвоевать потерянное влияние в мире. Сегодняшние заявления насчет роста этого влияния накануне саммита G8 пока выглядят слишком оптимистичными. Однако уже сейчас нужно четкое понимание принципов, которыми будет руководствоваться государство в подобных ситуациях. Россия должна продемонстрировать террористам, что будет и в этот, и в следующий раз.
Россия не может себе позволить следовать европейской тактике в отношениях с террористами. Наш опыт показывает, что люди, которым дали уйти в Буденновске, приняли участие в новых терактах, а выплаты денег за заложников в Чечне совпадают с всплесками активности террористов.
Президент выбор уже сделал — поручил уничтожить террористов. Однако необходимо последовательное исполнение этого обещания. Необходимы примеры, которые были бы известны миру — как знаменитая операция "Моссада" против "Черного сентября", когда террористическая организация была планомерно уничтожена в ответ на расстрел израильских спортсменов. Пока же у нас больше антипримеров — Шамиль Басаев, разъезжающий по регионам России и остающийся неуловимым уже десять лет, Ахмет Закаев, которого, похоже, даже Лондон не рад видеть, но прокуратура никак не может доказать его вину, и полуудачная операция по устранению Яндарбиева.