"Дидона и Эней" Генри Перселла — одна из самых старинных опер из числа тех, что все-таки оказываются в репертуаре обыкновенных оперных театров, а не только фестивалей барочной музыки. В общем, это объяснимо: во-первых, впечатляющий сюжет — опера следует канве прославленной истории о трагической любви беглеца-троянца Энея и карфагенской царицы Дидоны, истории, воспетой Вергилием в "Энеиде" и бессчетное число раз становившейся предметом для живописных полотен XVII-XVIII веков. Во-вторых, опера, будем называть вещи своими именами, довольно компактна: всего-то около часа — детский сад по сравнению с иными барочными блокбастерами, которые длились часов по шесть. И благодаря этой компактности предельно интенсивна не только драматургически, но и психологически: на то, чтобы пуститься в долгие риторические рассусоливания, охлаждающие интерес слушателя, у героев просто не хватает времени. Правда, при этом в трактовке знаменитого мифа Перселл и его либреттист Нэам Тейт допустили целый ряд занятных вольностей. У Вергилия это боги настаивают, чтобы Эней бросил страстно влюбленную в него царицу Дидону и отправился прочь совершать дальнейшие подвиги. В Англии конца XVII века были еще живы традиции театра шекспировских времен, поэтому все сверхъестественные вопросы решены довольно просто. Есть кучка ведьм, которые по причине скверного характера очень не любят Дидону. И поэтому подсылают к Энею призрака, притворяющегося Меркурием, чтобы тот внушил герою мысль немедленно отплывать в Италию, грозя карой свыше за промедление.
У русской культуры именно с "Дидоной и Энеем" Перселла особые отношения. В свое время опера произвела грандиозное впечатление на Иосифа Бродского, посвятившего ей эссе "Remember Her" (аллюзия на последние слова Дидоны "remember me" — "помни меня"). Он же преподнес пластинку с записью "Дидоны" Анне Ахматовой, и ахматоведы с этим фактом ассоциируют весьма многое. Однако опыт даже концертного исполнения оперы у нас невелик.
На таком фоне полноценное сценическое исполнение оперы силами певцов "Геликон-оперы", которое пройдет на сцене Мейерхольдовского центра, уже воспринимается как прорыв. Причем прорыв заведомо интригующий. Во-первых, играть будут не присяжные аутентисты, а музыканты ансамбля "Студия новой музыки" под управлением его основателя Игоря Дронова, которые чаще всего, как легко догадаться, и играют новую музыку: то есть музыка Перселла заведомо обещает быть сыгранной нетрафаретно. Кроме того, интересно будет не только послушать, но и посмотреть. К постановке привлекли не кого-то из давно и основательно подвизающихся в деле оперных постановок, и даже не самого Дмитрия Бертмана. Спектакль — дело рук молодого поколения, точнее говоря дипломная работа учеников Дмитрия Бертмана из ГИТИСа. Вот и посмотрим, стоит ли причитать о кризисе (прежде всего кадровом) отечественной оперной режиссуры — или пора уже под магические звуки музыки Перселла преисполниться самых светлых надежд на наше оперное будущее.