Событие недели — "Жмурки" (2005) Алексея Балабанова, желчь которого часто принимают за вульгарность (9 июня, РТР, 22.00 *****). Критики, включая меня, порой грешат тем, что провозглашают некий фильм опусом, закрывшим криминальную тему в российском кино. В применении к "Жмуркам" это именно так. 1990-е годы на экране — уже ретро, ушедшая натура, доисторическая эпоха распальцовки, мобил размером с оглоблю и малинового пиджака "вора в законе", смачно сыгранного Никитой Михалковым. Но "Жмурки" и фильм на вековечную русскую тему: "дураки и дороги". Дороги — пыльные улицы городка, по которым, как в клаустрофобическом сне, таскаются взад-вперед битые "бумеры": паркуясь, обязательно врезаются кому-нибудь в зад. Дураки, вернее, неандертальцы, дегенераты из криминальной "пехоты", обезображенные гротескным гримом, бродят по экрану в поисках бесценного чемоданчика с героином. Они издевательски воплощают как бы два "пути России". Один (Алексей Панин) — как бы почвенник, непрерывно крестящийся на купола. Другой (Дмитрий Дюжев) — как бы западник: прется от старых рок-н-роллов и танцует вокруг привязанного к стулу конкурента а-ля садист из "Бешеных псов" Тарантино. С поправкой на национальную специфику — в руках у него не бритва, а цельный топор. Льют кровь они оба непрерывно: на экране убивают 28 человек, да еще "крестный отец" за кадром топит камин своим "Церетели", проштрафившимся придворным архитектором. Все это делается как-то лениво, походя, тупо, если же стрелки берутся подражать киношным бандитам, пули летят в белый свет как в копеечку. Еще одно, редкое в нашем кино измерение "Жмурок" — социальная сатира. Черная комедия оборачивается в финале кратким курсом первоначального капиталистического накопления, издевательски сопровождаемым песней Жанны Агузаровой о "чудесной стране". "В укромном месте" (In A Lonely Place, 1950) — болезненный шедевр голливудского изгоя Николаса Рея, автора легендарного "Бунтовщика без причины" (1954) (12 июня, "Первый канал", 2.40 *****). Героя подозревают в удушении девушки, идет следствие, но это не совсем детектив или совсем не детектив. В главной роли Хамфри Богарт, но играет он не человека действия, а хрупкого, одинокого и высокомерного интеллектуала-сценариста Диксона, ненавидящего свою жизнь. Он умеет быть нежным только с маргиналами, а прочим приходится сталкиваться с его дикими приступами ярости. Он избивает на вечеринке продюсера, обидевшего его друга, почти до смерти забивает автомобилиста, с которым столкнулся. Вся двусмысленность фильма как раз в том и заключается, что Диксон способен убить, не только другие персонажи, но и зрители не верят ему до конца — коллизия, крайне редкая для классического Голливуда. И многие ключевые эпизоды происходят ночью — Рей вообще предпочитал ночные истории — в сумеречной зоне между безумием и реальностью. Диксон — едва ли не лучшая роль Богарта, во всяком случае, самая богатая психологическими нюансами. Образец среднестатистического Голливуда той же эпохи — "Лебедь" (The Swan, 1956) Чарльза Видора, режиссера, который однажды, но только однажды, пережил звездный час, поставив "Гильду" (1946) с Ритой Хэйуорт (9 июня, "Культура", 19.50 **). Фильм интересен прежде всего, а может быть, и только тем, что в нем сыграла последнюю из дюжины своих киноролей Грейс Келли. Иногда его называют поэтому лебединой песней Келли. А иногда иронизируют, что актриса, в преддверии свадьбы с Ренье, принцем Монако, училась на экране хорошим манерам, репетировала будущую жизнь: Келли играет принцессу выдуманной страны Александру, единственную из европейских принцесс, которая произвела впечатление на ищущего невесту принца. Изначально понятно, что все кончится хеппи-эндом, несмотря на то что в Александру влюблен еще и придворный воспитатель, а принцесс в голливудских фильмах к середине 1950-х годов развелось уже столько, что смотреть "Лебедя" просто скучно. К тому же Чарльз Видор словно не владеет интонацией фильма: начинаясь как чистая комедия, он время от времени скатывается в пафос. Зато "Космические яйца" (Spaceballs, 1987) Мэла Брукса, выпотрошившего в своих комедиях все голливудские жанры,— лучшее лекарство от любого пафоса, фильм за гранью бреда (11 июня, НТВ, 4.00 ****). Прототип, естественно, сага о "Звездных войнах". Злобные представители расы "космических яиц" на звездолетах, построенных в виде гигантских пылесосов, воруют атмосферу у беззащитной планеты, поскольку свою давно уже растранжирили. Все персонажи от получеловека-полусобаки до злодея по имени Темный Шлем — полные идиоты. Здесь действуют принц Валиум, гуру Йогурт и гангстер Пицца Хатт, здесь поклоняются мистической силе "шварц", которая может даже пылесос заставить на всасывать, а выплевывать атмосферу. "Модильяни" (Modigliani, 2004) Майка Дэвиса — биография мастера парижской школы в жанре "он обнял ее и подумал" (10 июня, НТВ, 1.25 **). Несмотря на выразительный дуэт Энди Гарсии в роли Модильяни и Эльзы Зильберствейн, сыгравшей его подругу Жанну, получился еще один плоский байопик. Замечательно лишь то, как современный Голливуд представляет себе процесс рождения модернистской живописи. Вы не поверите, как конкурс между Модильяни, Пикассо и Диего Риверой, которые стараются перемодернячить друг друга, вдохновляясь почему-то льющейся с экрана музыкой в стиле world dance. Снято это священнодействие, естественно,— вернее, абсолютно неестественно для такого фильма — в клиповой манере.