культурные ценности частная собственность
Вчера в Государственном Русском музее в Санкт-Петербурге состоялась торжественная церемония передачи украденного из музея в конце 1970-х годов рисунка Павла Филонова "Головы". Это предпоследний из девяти украденных тогда рисунков Филонова, вернувшийся в музей. Последний пока остается в Париже в коллекции Центра имени Жоржа Помпиду. Рассказывает КИРА Ъ-ДОЛИНИНА.
Несмотря на криминальное прошлое этой истории, церемония носила не милицейский, но праздничный характер. Это был чистой воды акт доброй воли, и этому акту все радовались. Добрая воля принадлежала парижскому коллекционеру Владимиру Царенкову, который купил рисунок в галерее Жоржа Лаврова в Париже в 1982 году. За 24 года, которые "Головы" преспокойно пролежали в коллекции Царенкова, вокруг их собратьев по несчастью разгорались нешуточные страсти. Девять исчезнувших из Русского музея рисунков Филонова были переданы в музей сестрой художника Евдокией Глебовой в 1977 году. Как и полагалось тогда работам отъявленного авангардиста, их поместили в закрытый фонд, недоступный даже специалистам. В 1983 году Центр имени Жоржа Помпиду в своем журнале опубликовал статью о восьми рисунках Филонова из своей коллекции. Через два года номер журнала дошел до крупнейшего в СССР специалиста по русскому авангарду Евгения Ковтуна, который узнал во французской публикации вещи, идентичные хранящимся в Русском музее. Проведенная в спешном порядке сверка подтвердила подозрения: в музее оказались подделки. Однако чистейшее происхождение собрания Глебовой бросало тень на сам музей — похоже, что подмена была осуществлена именно там.
Несколько лет музею удавалось сохранять этот факт в тайне. В 1989 году были начаты переговоры с директором Центра Помпиду, а после публикаций в российской прессе в 1990 году возбуждено уголовное дело. Дело было долгим и муторным, но в его ходе выяснилось, что рисунки Филонова были заменены в 1978-1979 годах копиями преступной группировкой, в которую входили и высокопоставленные сотрудники музея; сегодня называются имена бывшего заместителя директора музея Губарева и обвиненной в халатности бывшего директора музея Новожиловой. Как они все это проделали, сегодня известно всем: эта история легла в основу печально знаменитого сериала "Криминальный Петербург", в котором красоты ради Русский музей был заменен Эрмитажем, а какие-то восемь рисунков — многомиллионнодолларовыми западноевропейскими шедеврами.
Центр Помпиду ни в чем виноват не был, он официально приобрел рисунки в парижской галерее Жоржа Лаврова за 62,5 тыс. французских франков, не подозревая об их происхождении. И отдавать купленное ему совсем не хотелось. Переговоры о возвращении рисунков велись с 1989 года, шли ни шатко ни валко, замедлялись в моменты смены директоров, активизировались вместе с активизацией уголовного дела. В 1997-м следствие было завершено, и требования России стали носить юридически оформленный характер. Последнюю, казалось, точку в дело внес европейский представитель Фонда Гуггенхайма Николас Ильин, благодаря которому дело увенчалось успехом: 24 июля 2000 года министерство культуры и коммуникаций Французской Республики издало приказ об исключении семи рисунков Павла Филонова из коллекции Центра Помпиду для их передачи России. Семь рисунков вернулись в Петербург, один остался в Париже.
И тут появился девятый лист. Он оказался в коллекции Владимира Царенкова. О чем думал эти двадцать с лишним лет коллекционер, мимо которого, конечно, не прошли русско-парижские филоновские страсти, не очень ясно. Но то ли в мае 2006 года он решил продать рисунок (как утверждает пресс-релиз), то ли просто к слову в разговоре с Анатолием Вилковым из Росохранкультуры пришлось (как рассказывает сам господин Царенков), но рисунок решили показать экспертам из Русского музея. И решение экспертов, и решение владельца были скорыми — рисунок оказался подлинником, происходящим из той злополучной серии, и новый владелец решил его вернуть на место.
То, что начиналось как абсолютный кошмар для сотрудников Русского музея, сегодня потихоньку заканчивается. Оставшийся в Париже рисунок, скорее всего, вернут; сколько еще гуляет по миру филоновских листов из украденных тогда из Русского музея, неизвестно, но есть надежда, что немного. Продать их будет нелегко: эта серия засвечена по максимуму. Успокаивает музеи и общественность и деятельность Росохранкультуры и Интерпола, которые завели-таки базы данных по украденным ценностям. Проблема в другом: в истории с рисунками Филонова было чудо, и оно состояло в том, как быстро Евгений Ковтун увидел парижский журнал. А с тех пор библиотеки наших музеев обеднели окончательно, периодика в них попадает крайне редко, и отслеживать аукционные и музейные новинки из-за этой стороны вроде и не железного, но все еще информационного и ментального занавеса очень непросто. Да и просто привычки такой в наших музеях нет. Авторы "Криминального Петербурга" вопили о нечестных музейщиках, но беда-то не в них (вороватых здесь куда меньше, чем представляется поклонникам телесериалов), а в общей оторванности этой касты от коллег за рубежом и от того общественного мнения, которое отвечает за профессиональное реноме.