Господа по оружию

Господа по оружию

        О немецких оружейниках в России издавна слагались легенды. Считалось, например, что наилучшее охотничье оружие делает фирма "Зауэр". Однако на самом деле ружья этой фирмы были разве что лучшими из дешевых. Без тяжелого "Маузера" в деревянной кобуре невозможно представить себе ни одного фильма о гражданской войне, но в реальности им не пользовались ни красные, ни белые. А "Вальтер" делился с СССР не конструкторскими секретами, которые будто бы помогли создать знаменитый пистолет Макарова, а помогал потенциальному противнику остродефицитным оборудованием. Правду от вымыслов в истории самых известных германских оружейных фирм отделял обозреватель "Денег" Евгений Жирнов.

Во времена, когда дореволюционная жизнь еще не была чем-то далеким и забытым, а люди, немало пожившие в досоветскую эпоху, были еще вполне крепкими и здравомыслящими старичками, их застольные рассказы о той, прежней жизни были делом обыденным и крайне интересным. Немалое место в них, естественно, отводилось охоте. И слово за слово выяснялось, что даже у довольно средних по доходам представителей привилегированных классов, склонных к добыче зверя и птицы, непременно наличествовала хотя бы пара охотничьих собак, а персональный арсенал насчитывал не менее двух-трех ружей.
       О них, любимых двустволках и трехстволках, которые так ловко ложились в руки и поразительно правильно прижимались к плечу, старики рассказывали просто с придыханием. Но показать своих верных спутников по охотничьим вылазкам они, как правило, не могли. Ружья отбирали во время обысков и арестов, изымали в начале Великой Отечественной войны, так и не вернув после ее окончания. Старикам оставалось лишь сетовать, что у советской продукции, что продается в охотничьих магазинах, ни вида, ни боя, ни качества, после чего они обязательно добавляли: "Это вам не 'Зауэр'. Вот это были настоящие ружья".
       Собственно, из этих рассказов и сложилась легенда о потрясающих охотничьих ружьях немецкой фирмы. Но в действительности все выглядело далеко не так радужно. Фирма "Зауэр" была основана еще в середине XVIII века в немецком городе Зуле, который издавна был центром германской оружейной промышленности, как Тула в России. Однако истинными ценителями и покупателями охотничьих ружей ни немецкие оружейники вообще, ни "Зауэр" в частности никогда не ценились особенно высоко. Состоятельные охотники покупали оружие исключительно на заказ у самых известных своим качеством фирм. Прежде всего у британских, бельгийских и французских. Заказ охотничьего ружья в конце XIX века был достаточно длительным процессом с немалым числом подводных камней, которые следовало знать. Русский охотничий гуру Л. П. Сабанеев советовал делать это так:
       "Ружья недорогие и средней стоимости, т. е. до 200 рублей и даже более, вообще заказывать за границей не стоит, и лучше или выбрать ружье в эту цену в магазине, но непременно с пробы, или же заказать кому-нибудь из русских недорогих, но добросовестных мастеров (Энче в Одессе, Сосновский в Варшаве, Бартельмейс в Риге и некоторые др.).
       Выписку дорогих ружей от Перде, Ланкастера, Форе-Лепажа, Галана, Лебеды, Новотни, Барелла и др. мастеров, не имеющих комиссионеров, можно с успехом поручать надежному ружейному магазину, так как в этих случаях магазин довольствуется 10% комиссии, а заказчику при посредстве магазина и гарантий больше, и хлопот меньше.
       Но если кому угодно во что бы то ни стало выписывать ружья из-за границы самому, тот необходимо должен иметь в виду следующее.
       Во-первых, заказывать ружья можно и должно только тем фабрикантам и мастерам, которые не имеют комиссионеров — представителей для России, ибо если фабрикант и примет заказ от частного лица, то все же обязан будет заплатить договоренный куртаж своему представителю и этот расход не преминет включить в счет заказчика.
       Во-вторых, заказывать ружье нужно непременно месяцев за 6-7 до срока, к которому оно требуется, ибо хотя мастера и фабриканты и заверяют в своих объявлениях, что месяца, много двух им вполне достаточно для исполнения самого спешного заказа, но на деле это бывает очень редко, и заказчик может остаться без ружья в нужную ему пору.
       В-третьих, прежде посылки заказа лучше списаться с мастером, изложив подробно все свои требования, условия и предполагаемую плату. Договориться о сроке исполнения, о перевозке до границы, упаковке — словом, обо всякой мелочи, чтобы после не могло быть никаких поводов к недоразумению. И, только получив от него ответ с перечислением всех поставленных условий, посылать заказ".
       Существовали и другие особенности.
       "Указать мастеру точно,— учил Сабанеев,— чрез какую таможню должен быть направлен заказ, какому агентству или экспедитору должен быть сдан по прибытии в Россию, и точно так же указать, как должна быть заделана посылка для почтовых или железных дорог. Во всяком случае, при неаккуратности обращения у нас с кладями лучше приказывать делать упаковку как можно тщательней, не жалеть смазки и обертки и ставить самый прочный укупорочный ящик.
       Одновременно с заказом ружья запастись губернаторским свидетельством на пропуск ружья чрез таможню, ибо получение свидетельства иногда сопряжено с большой проволочкой для малоизвестного лица.
       Во избежание лишних хлопот и издержек, если заказчик не живет в таможенном городе, лучше всего поручить очистку посылки пошлиною, получение ее с таможни и дальнейшее направление внутрь России какой-либо экспедиторской конторе: стоит это пустяки, от 3-5 руб., а времени сохраняется много".
       Однако заказ известным оружейным мастерам и покупку их продукции в ружейных магазинах могли позволить себе, конечно, только состоятельные люди. Достаточно сказать, что постоянным заказчиком берлинского придворного оружейника Макса Барелла была русская императорская семья.
       К услугам представителей охотничьего среднего класса были производители массовой продукции. И среди них на русском рынке в 1880-х годах вышла в лидеры фирма "Зауэр". Секрет успеха фирмы объясняется двумя удачно заключенными сделками. Первую "Зауэр" заключил со знаменитой тогда и самой крупной в Бельгии оружейной фирмой "Пипер". В соответствии с этим договором на зауэровские ружья начали ставить стволы, изготовленные бельгийцами. Так что покупатель получал достаточно качественное ружье по сравнительно невысокой цене. Но главным для завоевания русского рынка было другое. Дилером фирмы в России был московский ружейный магазин Гинкеля, который помог "Зауэру" точно попасть в целевую аудиторию. Ружья фирмы были богато, хотя и не всегда со вкусом украшены, что обычно нравилось разбогатевшим выходцам из народных масс. Но главное, Гинкель развернул широчайшую рекламную кампанию. Проспекты фирмы уверяли: "По своему высокому качеству и отличной конструкции наши ружья могут быть по меньшей мере поставлены рядом с наилучшими ружьями в мире". И жертвами этой, прямо скажем, не вполне добросовестной рекламы стали многие охотники.
       К началу 1890-х "Зауэр" отказался от кооперации с бельгийцами и начал производить ружья с собственными стволами, качество которых было весьма далеким от идеала, как считали видные русские оружейные специалисты. Но на продажах это не отразилось, и недорогие ружья хорошо известной покупателям марки раскупались довольно неплохо. А нарезные охотничьи винтовки "Зауэр" хвалили даже самые ярые критики продукции фирмы.
       Правда, стать эталоном ружейного качества в СССР "Зауэру" помогли не столько распространенность и реклама, сколько практически полное исчезновение с одной шестой суши сановных и состоятельных особ, покупавших охотничье оружие высшего класса. Их воспоминания о любимых ружьях если и передавались из уст в уста, то только вдали от родных берегов.
       Слава "Зауэра" начала угасать лишь после 1949 года, когда Советский Союз стал более или менее регулярно покупать охотничье оружие "Зауэр", сделанное в ГДР. И в 1986 году советский журнал "Охота и охотничье хозяйство" определил их место в ружейной табели о рангах так: "В длинный список первоклассных ружей, в который попадают и некоторые наши ружья с индексом МЦ, и немецкий 'Меркель', ружья 'Зауэр' не попадают. Означает ли это, что ружья 'Зауэр' или другие ружья, не попавшие в список лучших, плохие? Ни в коем случае. Зауэровские ружья — это ружья серийного производства, рассчитанные на массового покупателя. Выполнены эти ружья (как самые дешевые, так и самые дорогие) на высоком уровне. В них вложен труд высококвалифицированного и добросовестного рабочего. Словом, зауэровские ружья — это добротно сделанные, хорошие рабочие ружья".
       
Знаменитый пистолет "Маузер", воспетый Маяковским, в отличие от зауэровских ружей избежал заката славы, хотя куда больше заслуживал полного и окончательного забвения. К моменту его выпуска в продажу в 1896 году создатели "самозарядчика", как тогда именовали этот автоматический пистолет, братья Вильгельм и Петер Маузеры считались знатоками и новаторами оружейного дела. В 1871 году созданные ими винтовка и револьвер, принятые на вооружение германской армии, послужили образцами для копирования во многих странах. К примеру, сербская армия получила винтовку Миловановича, которая, по оценке русских специалистов, была упрощенной винтовкой "Маузер". А 13 лет спустя, когда армию кайзера вооружили маузеровской многозарядной винтовкой, в мире начался настоящий оружейный бум. Каждая уважающая себя страна хотела получить такие винтовки или сделать собственные — не хуже, чем "Маузер".
       Охотничьи винтовки братьев Маузер считались одними из лучших по конструкции и использовались как образцы для подражания многими русскими ружейными мастерами. По сути, в Туле и Ижевске изготовляли дешевые копии маузеровских винтовок, хотя они и сами считались до революции весьма и весьма недорогими (40-90 рублей).
       Для продвижения своего товара в нижнем сегменте русского оружейного рынка фирма, к примеру, не стеснялась включать в брошюры, рассказывающие о достоинствах ее продукции, такие данные о точности боя своего оружия: "У современных ружей рассеивание настолько незначительно, что из 6,5 mm Маузеровского ружья легко снять сидящую в поле ворону на расстоянии 80 метров, что прежде было немыслимо".
       Правда, как отмечали русские оружейники, качество оружия "Маузер" не всегда соответствовало рекламе. В обзоре оружия стран мира 1890 года, к примеру, говорилось:
       "В последние годы реорганизация турецкой армии находится в руках немецких инструкторов, а потому и вопрос о перевооружении армии магазинным ружьем решен в пользу германского ружья Маузера образца 1871-84 г., почти без изменений; в Турции это ружье названо 'магазинным ружьем образца 1887 года'. Ружья изготовляются в Германии, на оружейной фабрике в Оберндорфе...
       'L`Annee Militair' утверждает, что перевооружение турецкой армии совершается с поспешностью: еженедельно изготовляется по 1300 новых ружей, и 75 тыс. ружей уже сдано.
       'Новое Время' недавно сообщало, что множество магазинных ружей Маузера, заказанных турецким правительством, оказались негодными к употреблению. Один из офицеров был послан в Германию, чтобы сделать внушение по поводу такой неисправности в выполнении сделки, столь выгодной фабриканту, которому уже уплачено 750 000 фунтов стерлингов из 2 000 000 фунтов с немалой тягостью для государственного казначейства.
       Если верно все, что говорится по этому поводу в Константинополе, то турецкие войска остаются теперь без достаточного запаса нового вооружения, и этот инцидент вызывает в турецких военных кругах сильное раздражение. Когда было предложено ружье Маузера, компетентные военные эксперты осудили его, но их заставили молчать немецкое влияние и местные власти".
       Однако вершиной конструкторской мысли "Маузера" считался автоматический пистолет, известный каждому советскому человеку по фильмам о гражданской войне. После начала его производства фирма организовала рекламную кампанию, целью которой было получение заказа на новинку от крупнейших армий мира, включая русскую. В ход были пущены самые разнообразные приемы.
       Одним из трюков были похвалы в изданиях, якобы никак не связанных с фирмой-производителем. Пистолет как бы невзначай упоминался в книжках без указания автора, но переведенных на русский с немецкого. Мысль о несравненной дальности и точности стрельбы из "самозарядчика" внедрялась в умы потенциальных покупателей исподволь. К примеру, в произведении некоего "гражданского инженера" сравнивались популярные американские револьверы и "Маузер":
       "В одной охотничьей газете за прошлый год помещена заметка о том, что в Америке мальчики лет 14-15 зачастую простреливают из револьверов на 30 шагов головы у белок и куропаток, тушат горящие свечи, загоняют пулей гвозди в стенку и т. п.
       Маузеровский самозаряжающийся пистолет дает на 100 метров 40 сантиметров вертикального, 30 сантиметров горизонтального рассеивания. Лучшие американские револьверы Кольта и Смит-Вессона дают уже на 10 метров 20 сантиметров рассеивания, а ведь 10 метров далеко не 30 шагов. На таком расстоянии и самый лучший револьвер даст 30 сантиметров в диаметре, и сообразите, возможно ли на 30 шагов погасить свечу или вогнать гвоздь в стену? Есть технические трудности, которых не превозмочь не только что американскому мальчику, но и лучшему стрелку в мире".
       Но самые восторженные описания "самозарядчика" подписывались видными оружейными авторитетами Европы вроде генерала Вилле.
       "Пистолетный снаряд,— говорилось в одном из таких проспектов о его 'пробивательной' способности,— может вывести из боя человека, даже при минимальной дульной скорости, по меньшей мере на дистанции в 1000 метров.
       Вблизи дульного отверстия он пробивает еловое дерево в 26-28 сантиметров, а также листовую сталь в 3 миллиметра.
       Живая лошадь, в левую сторону груди которой выстрелили на расстоянии 40-50 метров, была убита наповал. Снаряд проник на 43,5 сантиметра, причем он частью пробил, а частью раздробил много встретившихся на пути костей, не обнаружив ни малейшего изменения в своей форме".
       А о способности стрелять долго и точно сообщалось: "Из одного и того же оружия было произведено более 10 000 выстрелов со многими перерывами, причем нельзя было открыть никаких повреждений или заметного изнашивания работающих частей и меткость потерпела лишь только самое незначительное изменение.
       Из другого пистолета было произведено непосредственно один за другим 2200 выстрелов. Во время стрельбы пистолет не чистили, а только после каждых 300 выстрелов охлаждали ствол. При этом также не оказалось никаких вредных последствий".
       Такой замечательный пистолет, имеющий результаты, "не достигаемые никаким другим огнестрельным оружием", просто не могли не принять на вооружение русской армии. Вот только правда заключалась в том, что весил "Маузер", по данным самой фирмы, 1287 граммов, что делало стрельбу из него в прямом смысле слова весьма тяжелым делом. И вдобавок, по мнению видного русского специалиста-оружейника С. А. Бутурлина, заявленные качества этого пистолета абсолютно не соответствовали реальным. Он писал, что пистолет-винтовка, как он называл "самозарядчик" из-за деревянного приклада, присоединявшегося к пистолету для стрельбы на большие расстояния, был всесторонне испытан русским военным ведомством.
       "Заметим, что пистолет Маузера имеет 40 отдельных частей... Кроме того, Маузер в погоне за устранением из механизма винтов излишне усложнил механизм введением пружинящих частей и достиг того, что многие части механизма соединяются друг с другом только благодаря пружинящим посредствующим частям или трущимся выступам, в несомненный ущерб прочности... В образце Маузера для питания магазина необходимо открыть затвор — лишнее и недостаточно легкое движение — и вставлять патроны непременно при поднятом курке, что является недостатком и с точки зрения безопасности. Патроны выжимаются в этом образце из обоймы, как у наших трехлинеек, но в последней это делается легко, а у Маузера, где патроны должны разместиться в шахматном порядке в 2 ряда, это слишком нередко происходит с затруднениями, заклиниванием патронов в устье магазина и т. п. Далее, пистолет Маузера как-то громоздок и неуклюж, менее удобен в прикладке, а это отражается в практической стрельбе сильнее, чем можно думать, сидя в кабинете".
       В итоге испытаний военное ведомство забраковало "Маузер" из-за сложности конструкции и малую меткость, и на вооружение русской армии он не попал. Так что попасть в дореволюционную Россию он мог только при посредстве оружейных магазинов, да во время первой мировой войны в качестве трофея. Именно поэтому, а еще из-за все тех же неудобств в ношении и использовании ни у красных, ни у белых его в сколько-нибудь больших количествах не наблюдалось. Лишь после окончания войны некоторое количество "Маузеров" было закуплено СССР. Однако это была далеко не самая крупная сделка, которую фирма пыталась заключить с большевиками.
       В июне 1923 года представитель Дрезднер банка Гайман предложил советским представителям в Германии совместную операцию с фирмой "Маузер". На складах фирмы лежало 400 тыс. новых винтовок, которые необходимо было срочно сбыть, у СССР была острая нужда в оружии, а банк был готов профинансировать эту операцию. На первый взгляд контракт представлялся крайне выгодным. Запрашиваемая цена была сравнительно невелика — $24 за штуку, причем за эти деньги к каждой винтовке прилагалась тысяча патронов. Однако даже не слишком опытные советские дельцы быстро поняли, что им предлагают бесплатный сыр в мышеловке. Патроны и впредь пришлось бы заказывать в Германии, но уже по совершенно другой цене, а кроме того, резко против такой сделки выступило Главное управление военной промышленности, объявившее, что тратить так деньги — значит попусту расходовать золотой фонд страны. Ведь заказы на патроны и винтовки были способны выполнить и отечественные предприятия.
       Но эта продукция фирмы "Маузер" все же попала в СССР. Правда, случилось это после второй мировой, когда в качестве трофеев Красной армии досталось огромное количество основного стрелкового оружия вермахта — винтовок "Маузер", с которыми попросту не знали, что делать, и потому складывали в виде неприкосновенного запаса и хранили на всякий случай не один десяток лет.
       
Куда более эффективным оказалось сотрудничество СССР с конкурентом "Маузера" — компанией "Карл Вальтер". Фирма славилась не только тем, что ее инженеры находили множество оригинальных технических и технологических решений, но и тем, что добыть ее секреты нелегальным путем было практически невозможно. Поэтому можно было представить себе радость советских представителей в Германии, когда в 1928 году "Вальтера" удалось уговорить поделиться секретами. И какими!
       В справке, представленной в Совнарком, говорилось:
       "Предметом договора с фирмой 'Вальтер' является техническая помощь Оружейно-Пулеметному Тресту в производстве нарезки стволов малокалиберных ружей, трехлинейных винтовок и пулеметов. Получение технической помощи у этой фирмы представляет большой интерес для наших оружейных заводов, ибо нарезка стволов по способу фирмы производится гораздо быстрее, чем на наших заводах, и обходится гораздо дешевле. На наших заводах нарезка одного ствола малокалиберного ружья занимает около часа, в то время как на заводе фирмы 'Вальтер' эта нарезка производится максимум в полторы минуты. Такие результаты достигаются фирмой благодаря станку особой конструкции. Станок сконструирован самой фирмой и хранится ею в секрете. Фирма специализировалась по нарезке стволов малокалиберных ружей, поэтому в этой части она дает Тресту полную техническую помощь. Что касается нарезки стволов трехлинейных винтовок и пулеметов, то т. к. фирма их не делает, то ее обязательства в этой части заключаются в оказании Тресту помощи по организации опытов по нарезке этих стволов. Опыты, произведенные фирмой по нарезке посланных Трестом стволов трехлинейной винтовки, дают основание полагать, что станок фирмы вполне применим и для нарезки этих стволов. Плата фирме за техническую помощь настолько невелика (120 000 герм. марок, причем в эту сумму включена стоимость самого станка и всего инструмента), что этот расход валюты был бы вполне оправдан даже и в том случае, если бы благодаря получению секрета фирмы Трест установил хотя бы только метод нарезки, применяемый фирмой. Если станок фирмы удастся применять для нарезки как стволов малокалиберных ружей, так и стволов винтовок и пулеметов, то эффект для наших оружейных заводов будет настолько велик, что 120 000 герм. марок будут совершенно ничтожной платой. Достаточно указать, что нарезка одного ствола малокалиберной винтовки по методу фирмы будет стоить максимум 5 коп. вместо 95 коп., а трехлинейной винтовки — 30 коп. вместо 56 коп.".
       Естественно, одобрение было получено, и 10 октября 1928 года договор был подписан. Но это было только начало. После капитуляции Германии в 1945 году Тюрингия, где находился завод "Карл Вальтер", была занята американцами, а затем передана в советскую зону оккупации Германии. И все, что не успели вывезти американцы, оказалось в полном распоряжении советских оружейников. Говорят, это в немалой степени способствовало появлению в советской армии пистолета Макарова, очень похожего на "Вальтер ПП". Впрочем, как утверждают апологеты отечественной техники, наш ПМ намного прочнее.