В конце 70-х на Западе ходили невероятные слухи о Советском Союзе. Все русские казались страшными, а власти СССР — воплощением сил зла, сборищем коварных старцев, мечтавших уничтожить весь мир. Большинство американцев не представляли, как устроена жизнь в Стране Советов, тем более, чего хотят "русские геронтократы". Продвинутые западные эксперты судили о расстановке сил в политбюро по тому, в каком порядке старцы стояли на трибуне Мавзолея. Многим экспертам престарелые властелины СССР внушали такой ужас, что они удивились бы, узнав, что скоро кремлевские старцы умрут и советская империя развалится.
Нынешнее представление об Иране за пределами этой страны очень похоже на восприятие застойного СССР. С той лишь разницей, что тегеранские старцы, взявшие власть после исламской революции в 1979 году, ведут себя хитрее. Они не выходят на трибуну Мавзолея, не позволяя иностранцам лицезреть физическую немощь хозяев государства. У реальных правителей страны — престарелых духовных авторитетов — есть дублеры. Они называются министрами, депутатами, а один из них — некто Ахмади-Нежад — даже президентом. Но эти молодые люди почти ничего решают. Их функция — лишь создавать видимость политического действа и пугать иностранцев. Они не имеют доступа к нефти, промышленности, финансам, торговле. Все кормушки давно поделены между аятоллами-олигархами.
Вот, к примеру, великий аятолла Мохаммад Фазель Ланкарани. 75 лет, не занимает никаких государственных постов. Непререкаемый авторитет в шиитском исламе, а негласно — покровитель нефтяной отрасли страны. Контролирует парламентскую комиссию по бюджету. Считается главным идеологом той политики, выполнять которую поручено Ахмади-Нежаду. Впрочем, сам президент, в отличие от Ланкарани, никаких доходов от нефти не получает.
Или еще аятолла Али Акбар Хашеми Рафсанджани, 72-го года, бывший президент и обладатель состояния в $1,1 млрд. Главный собственник иранской нефтянки.
Еще один член иранского политбюро — аятолла Мохаммад Имами-Кашани. 70 лет, не имеет госдолжностей, зато является главным пятничным имамом Тегерана и контролирует доходы мечетей иранской столицы. Во время проповеди любит держать в руках автомат и требует развивать ядерную программу.
85-летний Али Мешкини, глава совета улемов (этот орган выбирает духовного лидера). Его личное состояние оценивается в $330 млн, контролирует торговлю сахаром и электротехникой.
В иранском политбюро всего несколько десятков человек. Всем им за 70, почти все они родственники (жены одних — сестры других). Сообща они владеют всей иранской экономикой. Незадача лишь в том, что эти олигархи — духовные лица, которые ежедневно призывают сограждан отдавать свои жизни за родину и веру. О существовании этой когорты зловещих старцев могут не знать иностранцы, ежедневно пугаемые с телеэкранов Махмудом Ахмади-Нежадом. Но для любого молодого иранца призывного возраста вовсе не секрет, чье благосостояние ему придется защищать в войне с Америкой.