Любите ли вы театр? И любите ли вы шоу? Наконец, любите ли вы "Метрополь"? Если да, то ответьте на последний вопрос: бывали ли вы на выступлении ТЕАТРА-ШОУ "МЕТРОПОЛЬ"? Боюсь, что тут даже завзятый театрал и шоуман будет поставлен в тупик. Потому что ночное заведение в старейшем московском отеле, еженощно развлекающее своих иностранных постояльцев, равно как и местных пришельцев, мало известно широкой публике. Зато известно солидной. Причем критерий солидности здесь определяется не столько ценой входного билета ($60), сколько самой атмосферой заведения. Судите сами: бесшумный официант, словно тень отца Гамлета, незаметно маячит где-то за вашей спиной, готовясь отреагировать на малейшее ваше движение; пепельница, сколько вы ни давите в ней окурки, к следующей сигарете каким-то чудесным образом оказывается девственно чиста; а метрдотелю, похоже, и в голову не приходит сделать вам замечание за то, что вы все еще трезвы. Особая тема — световые картины на стенах и потолке. Такое ощущение, что вы сидите в "аквариуме наоборот": со всех сторон вас придирчиво разглядывают рыбы, осьминоги и другие морепродукты, словно оценивая, насколько вы соответствуете уровню пятизвездочного аквариума... э-ээ, то есть, отеля. Вы лениво тянетесь к вазе с фруктами, отламываете от грозди банан и кидаете пресыщенный взгляд на цитрусовые...
И тут начинается! Приятно отметить, что танцы с канделябрами, уже однажды заслужившие внимание нашей колонки, в этот будничный вечер не потеряли своей грандиозности — и дело, конечно, вовсе не в размерах канделябров, а в мастерстве танцоров. В доверительной беседе руководитель театра-шоу Вячеслав Жирных сообщил корреспонденту Ъ, что высокохудожественный репертуар его коллектива оценили уже не только респектабельные иностранцы, давно поднаторевшие в прекрасном — неодолимую тягу к искусству нынче испытывают и наши бизнесмены, которым попросту несолидно посещать стриптиз-шоу и женские бои в масле. Впрочем, хотя обилие публики в столь дорогом месте и в будний вечер в общем подтвердило мысль г-на Жирных, некоторые детали этого постулата, как выяснилось, нуждались в корректировке.
...На пожилого господина, сидевшего за самым дальним столиком в компании двух друзей, уже первый танец произвел неизгладимое впечатление. Пожалуй, можно даже сказать, что это был своего рода культурный шок, моральное потрясение, вызванное беспрецедентной встречей с Прекрасным (впрочем, не исключено, что потрясение могло быть вызвано и беспрецедентной встречей пива с виски внутри самого господина). Пожилой неофит начал с громкого одобрения всего, что происходило на сцене — особенно это касалось юных танцовщиц в момент, когда они садились на шпагат или высоко вздымали подолы. После очередного танца в наступившей тишине по залу пронесся яростный шепот господина, стращавшего своих приятелей на манер Волка из мультфильма:"Сейчас запою... Ща точно запою!" Некоторое время тем удавалось сдерживать творческий порыв товарища, однако на "Испанском танце" их силы, видимо иссякли — господина прорвало. Как известно, многие испанские и особенно латиноамериканские танцы часто сопровождаются шумом кастаньет, погремушек и пр. и довольно-таки визгливыми криками. Через некоторое время у зрителей создалось ощущение, что некоторые их этих криков (порой довольно удачных, но иногда весьма фальшивых, с хмельной хрипотцой и не в такт) раздаются не со сцены, а откуда-то из их рядов. Источник аккомпанемента был выявлен довольно скоро. Сам же источник, обнаружив, что его расконспирировали, отбросил осторожность и такт (в музыкальном и человеческом смысле) и вскоре заглушил остальной хор. Естественно, его музыкальные амбиции не остались без внимания администрации: к столу подошел элегантный метрдотель с двумя не менее элегантными охранниками и учтиво поинтересовался у господина, не может ли он ему чем-либо помочь. Но господину уже ничем нельзя было помочь: он горланил без передышки и, похоже, не мог остановиться. Администрация оказалась перед дилеммой: может ли человек, уплативший $60 за вход, попеть в свое удовольствие, и может ли кто-либо выдворить его за это из пятизвездочного отеля? К счастью для всех, друзьям удалось отвлечь господина очередной рюмкой (нет, боюсь, фужером) виски, и до самого конца выступления певца не было слышно. Финал программы — романтический и сентиментальный танец со свечами под лирическую песню From Russia with Love — прошел на нежной, жалостной ноте и без эксцессов. И лишь когда раздались прощальные аплодисменты, из-за дальнего столика послышались всхлипывающие звуки — господин рыдал... Как говаривал один мой знакомый, тонкий ценитель прекрасного: "Искусство — страшная сила!"
На похожие размышления, кстати, навело корреспондента Ъ и посещение News Pub в следующую ночь. Здесь было не так людно, как обычно в конце недели — присутствовала небольшая группа меломанов, упивавшихся превосходной игрой джазистов-любителей, и совсем малочисленная группа посетителей мрачного вида и устрашающей комплекции, тоже упивавшихся, но чем-то другим (бокалы были запотевшие). Примерно к 2 часам утра, когда музыкальный вечер начал иссякать, а пианист-виртуоз, несмотря на протесты слушателей, отправился выпить пивка, от мрачной группы здоровячков отделился самый могучий их представитель и нетвердыми, но решительными шагами подошел к сцене и сел за фоно. Первые аккорды, надо признать, были малоудачными. Однако через минуту все поняли, что за инструмент сел мастер. Маэстро исполнил пару песен (несколько сипло, но с душой), сопроводив их роскошным аккомпанементом с трелями и синкопами, после чего так же мрачно отправился в свой угол. Публика, вначале онемевшая, взорвалась аплодисментами и свистом (здесь понимают толк в искусстве), однако на все крики "браво, бис!" суровый господин лишь ответил: "После лесоповала пальцы быстро устают". Естественно, что собравшаяся уже было уходить "джаз-банда" ощутила новый прилив вдохновения, и, приняв вызов, вновь ринулась к инструментам. Судя по одобрительным крикам и свисту меломанов из-за стойки бара, на этот раз музыканты превзошли самих себя. Веселье разгорелось с новой силой, азарт слушателей зашкаливало... Некоторое разочарование испытал лишь персонал бара, привыкший закрывать заведение после того, как стихнет последнее "ля" в пабе. Один из барменов даже принялся со скуки метать в музыкантов картонными подставками с эмблемой Heineken (одна из них, попав в раструб саксофона, даже стала причиной нескольких удачных пассажей под сурдинку). Словом, в наступившей суматохе никто не обратил внимания на команду качков, тихо, по-английски неприметно пробиравшуюся к выходу. Набравшись смелости, корреспондент Ъ схватил мрачного пианиста за рукав и, прямо глядя в глаза, спросил: "Вы правда были на лесоповале?". Маэстро ответил мутным взглядом, говорившим яснее слов. Затем сказал своим приятелям что-то по-армянски и присел рядом. На вопрос, где он научился говорить по-армянски, господин объявил, что с детства в совершенстве владеет туркменским, армянским, турецким и английским. Когда я поинтересовался родом его занятий, громила скромно ответил, что подвизается в интеллектуальном бизнесе, продает идеи... Но, заметив мой подозрительный взгляд, добавил, что не аферист и не кидала. Кроме того, в дальнейшей беседе выяснилось, что помимо виртуозной игры на фортепьяно, господин обладает также целым букетом ценных и полезных в повседневной жизни качеств: метко стреляет, метает ножи в цель (научился в Афганистане) и, кроме того, пятнадцать лет назад был призером России по боксу. На прощанье исполин положил тяжелую длань на плечо корреспондента и пригласил заходить: "Поболтаем, помузицируем — со мной тебя никто не тронет..." Но, хотя творческое общение — штука заманчивая, от отеческого взгляда маэстро мороз продирал по коже, и я даже забыл задать главный вопрос: где он научился так играть...
ВЛАДИМИР Ъ-ГЕНДЛИН