Коллективный участковый
Неделю назад довелось мне проезжать в Кабарде урочище Хаймаша. Оно известно тем, что как-то министр строительства республики, выехав на природу с детьми, был остановлен там Басаевым. Женщина, бывшая с боевиками, сказала, что в машине дети, и Басаев отпустил министра.
Зрелище печальное: разрушенные кошары, срезанные провода, альпийские луга без скота, хотя мясо тут вдвое дешевле равнинного. Скота нет, потому что земля государственная. У прежних властей республики было такое поверье, что если продать землю, то придут евреи и все скупят. Я хотела бы посмотреть на еврея, который скупит земли у славного боксерами села Кенделен. Я не дам за его жизнь и тех десяти баранов, за которые его продадут в Чечню.
Кто будет пастись в этих местах, Басаев или скот, решится этим летом. Новый президент Кабардино-Балкарии Арсен Каноков — отличный президент. Он работает 16 часов в сутки, создает фонд гарантий иностранных инвестиций на $100 млн, и, если по-простому, это гарантии из его личных денег. То есть согласитесь, есть контраст с прежней Кабардой, где французы вложили $15 млн в минералку,— деньги проели, завод забрали, долг висит на республике. А теперь скажите, какое будущее у региона с таким замечательным президентом? Никакого.
13 октября в Нальчике произошел мятеж. Молящиеся, которых сотнями вытаскивали из мечетей и выбривали на голове кресты, не выдержали, взяли автоматы и пошли мочить ментов. Тела убитых до сих пор не выданы. Через ментовскую мясорубку после мятежа прошли 2 тыс. человек. Сначала люди верили, когда им говорили: придите в милицию — и ничего не будет, но когда они увидели, что происходит со сдающимися, они начали убегать в горы. Одна из вдов погибших рассказывает мне: "Я спросила своего шестнадцатилетнего сына: 'А ты готов умереть за Аллаха?' А он: 'Не знаю, мамочка, я еще пожить хочу'". Теперь он бегает. Чтоб не убили.
Что такое 100-200 человек, которые заведомо предпочтут рай пыткам в РУБОПе? Это крест на любых инвестициях. Даже если президент республики гарантирует инвестиции не своим кошельком, а своей печенкой. Зимой молящиеся, кажется, еще надеялись. Писали, просили отдать тела. Известно, что амир кабардино-балкарского джамаата Муса Мукожев не одобрял бойни по той уважительной теологической причине, что если у мусульман нет силы, равной силе кяфиров, то не дозволено злить и покушаться на кяфиров, ибо проигрыш мусульман только порадует неверных. Мятеж поднял его зам Астемиров. Теперь, похоже, решение принято. Басаев добился чего хотел, ему впору награждать кабардинских ментов ичкерийскими орденами.
Арсен Каноков планирует раздать землю в частную собственность. Ссудить 2 тыс. голов скота. Сейчас в республике любой в течение недели может получить под льготные проценты ссуду на малый бизнес (правда, кажется, никто не подозревает, что эти деньги надо будет отдавать). Но это не обязанности президента. Это обязанности премьера. Арсен Каноков не контролирует силовую составляющую в республике. Ее не контролирует даже Кремль. Ее контролирует некий коллективный участковый. Возможно, Кремль может вернуть контроль над ситуацией, отдав тела, но посмеет ли Кремль это сделать вопреки участковому?
Самое смешное, что участковый тоже все понимает. "Что будет?" — спрашиваю у знакомого мента. "Будет как в Чечне",— вздыхает он. "Но вы ведь сами их спровоцировали!" — "Понимаем. А что было делать?"
Обидно, когда власть в руках негодяев и воров. Но еще обиднее, когда порядочный человек не может сломать систему. Неважно, чего ему не хватает — воли, силы, или это вообще невозможно. Но Каноков делает все, чтобы в горах паслись коровы, а коллективный участковый делает все, чтобы в горах пасся Басаев.
Мы едем на лошадях по лугу, и один из всадников говорит: "Сейчас республика поделена на три стороны: менты, молящиеся и все остальные". Ему немедленно возражают: "У баррикады не бывает трех сторон. Знаешь, что случается с теми, кто пытается встать посередине?"
Знаете, из чего эта баррикада? Из трупов, гниющих в ростовском морге. Может, еще не поздно их отдать. А пока Кабарда ждет "зеленки".