"Мое сердце биться перестало"
Этот фильм Жака Одийяра получил восемь национальных французских кинопремий "Сезар", в том числе в номинациях "Лучший фильм" и "Лучшая режиссерская работа". Режиссер Одийяр давно опроверг мнение, что природа отдыхает на детях гениев: сын самого остроумного сценариста 60-х годов Мишеля Одийяра стал самым забавным и мрачным одновременно мастером криминального жанра. "Сердцем" он опроверг еще одно, хотя и не такое пошлое, общее место: ремейк всегда хуже прообраза.
"Сердце" переносит в современный Париж действие нью-йоркского шедевра Джеймса Тобака "Пальцы" (Fingers, 1978), где молодой Харви Кейтель сыграл свою самую зловещую роль: человека, раздираемого на части полярными генетическими кодами родителей, психологического мутанта. Сын отпетого головореза-рэкетира, он мастерски, пусть и без удовольствия, заставлял рыдать и корчиться от боли матерых должников. Сын безумной пианистки, он мечтал о музыкальной карьере, но на публике его охватывал полный паралич воли.
В версии Одийяра Париж такой же полноправный герой, как Нью-Йорк у Тобака. С сюжетной точки зрения все почти то же, но есть нюансы. Том (Ромен Дюри) уже не потрошит лавочников, а вышвыривает при помощи бейсбольной биты самовольно заселившуюся в пустующие дома разноцветную голытьбу. Персонаж Кейтеля страдал ко всему прочему еще и импотенцией, Тому пожаловаться не на что. Нет в нем и липкой угрозы безумия, таившейся в Кейтеле: Том — совершенно вменяемый мерзавец, чем и интересен.
Одийяр и его сценарист, писатель Тонино Бенаквиста последовательно изучают людей, которым настолько неуютно в окружающей действительности, что они, как умеют, коряво, иногда страшно, но выходят за пределы своей судьбы. Теперь вырывается из своей шкуры садист-пианист Том. Естественно, до конца это не может получиться: талант убивать не пропьешь. И совместный выход в оперу с женой-вьетнамкой, некогда учившей его играть на пианино, завершается смертельной разборкой на служебной лестнице, после которой герой в измазанной кровью манишке невозмутимо занимает свое место в партере. Что называется, в оперу сходил, заодно и музыку послушал.
Именно такой невозмутимый, слегка циничный юмор — главное, что внес в историю своего героя Жак Одийяр: похоже, гены отца бурлят в нем почти как в Томе. В фильме множество неожиданных деталей, сквознячков свежего ветра в общей удушливой атмосфере. Дорогого стоит хотя бы то, как Том автоматически барабанит по барной стойке, разрабатывая пальчики, прежде чем в кокаиновом угаре уделать первого, кто под руку подвернется. В общем, к своему мерзавцу Одийяр отнесся гораздо гуманнее, чем Тобак.