Стеклянный, оловянный, деревянный

О главных тенденциях мебельной моды — Юлия Пешкова

На прошлой неделе в Милане закончился Salone Internazionale del Mobile, главный показ мебельных мод в мире. На этот раз у выставки случился не совсем круглый, но все же юбилей — 45 лет, поэтому все было как-то более празднично и волнующе, чем обычно. Участники получили в подарок новую территорию, а зрители, то есть все мы,— специальные "подарочные" мебельные коллекции. Можно считать это стечением обстоятельств, однако, если издать иллюстрированный каталог выставки, выйдет отличное пособие по истории дизайна XX века.

Новоселье

Главной мебельной выставке мира, собирающей больше двух тысяч участников (а каждый участник, заметьте,— это десятки, а то и сотни квадратных метров: мебель — это вам не часы) и принимающей больше двухсот тысяч зрителей, давно стало тесно на старой территории. И вот наконец событие, о необходимости которого так долго говорилось, случилось: мебельный салон (а заодно и все остальные миланские выставки) получил большой и вменяемо устроенный комплекс Rho-Pero на окраине города. Строительство итальянцы, прямо как греки перед Олимпиадой, закончили в последнюю ночь, и всю выставочную неделю можно было наблюдать, как рабочие украдкой вывозят строительный мусор или высаживают вдоль забора саженцы. Впрочем, несмотря на понятную русскому сердцу неорганизованность, выставочный комплекс итальянцам удался. Группа футуристических строений, придуманных Массимилиано Фуксасом, в отличие от старой неказистой Fiera,— вполне достойный представитель современной архитектуры. Настолько достойный, что стеклянные спирали и металлические "батискафы" Rho-Pero отвлекли на себя изрядную долю внимания мебельной общественности. Самая удачная идея Фуксаса — прозрачная крыша, накрывшая собою почти всю территорию выставки и решившая проблему традиционного для апрельского Милана дождя.

Вокруг да около

Сама выставка — это лишь капля того моря, которое затопляет город на эту целую апрельскую неделю. Гид по вневыставочной программе хвастливо анонсировал на обложке: "350 событий за семь дней!" В этом году случилось массовое открытие новых салонов (причем мебель уже прокралась даже в святая святых — знаменитый "квартал моды"). Вечером накануне начала выставки мебельные шоу-румы, призванные продемонстрировать общественности новые блестящие коллекции, выглядели как квартиры "без отделки". В некоторых не то что мебели, стен еще не было. Гастарбайтеры с ведрами краски и малярными кистями в руках отмахивались: "Какая мебель, приходите завтра утром, все будет". И ведь не обманули: назавтра салоны казались совершенно обжитыми, и только запах краски выдавал недавний ремонт. Вечеринок не устраивал только ленивый, причем многие кутили каждый день. В шоу-румах, галереях, театрах, музеях, парках, на улицах — дизайн был повсюду, что в целом обычно для салона, необычны лишь масштабы бедствия. Bang & Olufsen устроил презентацию в стиле "рояль в кустах": новые модели техники были расставлены в саду палаццо Litta. Марка Swarovski с новой коллекцией светильников Crystal Palace забралась в бывший заводской цех, усыпала бетонный пол кристаллами и до утра поила гостей шампанским. Bisazza, главный мозаичный брэнд, чтобы быть ближе к народу, арендовала здание на Монтенаполеоне и показала там свою первую полноценную коллекцию мебели из мозаики. Домашнюю линию в этом году запустила и марка Bottega Veneta, что и продемонстрировала на камерной закрытой вечеринке. А коллекция для дома Versace отпраздновала свой переезд из подземелья где-то на задворках в роскошный особняк в "квартале моды", и, надо признать, у них получился один из самых красивых шоу-румов в городе.

Особо интересные презентации порождали прямо-таки истеричный ажиотаж. У входа в Armani Teatro, где традиционно проходит презентация мебельной коллекции Армани, одна из самых закрытых вечеринок выставки, куда не поможет пройти ни удостоверение прессы, ни знание нужных имен, даже глубокой ночью стояла толпа из сотен страждущих, а попавших внутрь, среди которых был весь миланский бомонд и главные звезды мирового дизайна, не могли разогнать до утра. Параллельно с новой коллекцией Armani Casa, которая, кстати, в этом году получилась невероятно эффектной и праздничной, журнал Wallpaper показывал новое творение Захи Хадид, занявшее целый зал и, как обычно, похожее на подточенную водой глыбу льда. У соседей Армани по Zona Tortona, еще недавно неприятного фабричного района, а ныне царства дизайна, тоже было людно. Организаторы в этом году решили продлить время работы местных галерей, где показывали свои новинки самые креативные мебельные марки, чем привлекли в Tortona тысячи тусовщиков, так что затруднительно было не только попасть внутрь, но и ходить по улицам.

Вторая жизнь

Переезд и повышенное количество праздников несколько отвлекли внимание заинтересованных лиц от собственно мебели, но все же главная цель выставки — определить тенденции на ближайшее будущее — не была забыта. И здесь, как обычно, все проходило куда спокойнее. Дизайнеры, за редким исключением, не горят желанием перевернуть мир. Напротив, судя по всему, они увлечены кропотливым коллекционированием того, что уже было сделано, и приданию этому сделанному второй жизни. Причем если в прошлом году их интерес вызывала совсем допотопная классика, то сейчас дизайнеры обратили свои взоры на более близкое прошлое. Конечно, тенденция не появляется и не исчезает вдруг, поэтому вариации на темы барокко, ампира и прочих больших стилей можно было увидеть и сейчас, однако они уже не так занятны и представлены в основном в коллекциях второстепенных марок, которые всегда включаются в игру позднее. Производители, которые задают в дизайне тон, с вензелями и позолотой уже наигрались, им теперь подавай чего посвежее. И тут к их услугам архивы XX века, то есть дизайна в современном значении слова. Разумеется, как и в одежде, в мебели чуть ли не каждый год модными объявляются то 60-е, то 70-е, а то и вовсе 30-е, однако сейчас дизайнеров вдохновляет едва ли не все столетие (осторожничают только с последними двумя десятилетиями). Причем если с настоящей классикой они обращались шутя, раскрашивая барочные кресла в флуоресцентные цвета и заменяя дерево плексигласом, то классику дизайна интерпретируют аккуратно и даже с почтением. Что не совсем понятно: если сейчас не составляет никакого труда купить дословные реплики (например, воспроизведением вещей из своих и чужих архивов занимаются Cassina, Wittmann, Alivar, Vitra и другие достойные марки), кому нужны почти копии, лишенные при этом славы оригиналов? Впрочем, не будем придираться: вне зависимости от бэкграунда, новые "старые" вещи вполне хороши.

Самым популярным образцом для подражания оказался стул Tulip Эро Сааринена 1956 года изготовления. Нечто похожее на него можно было обнаружить у каждой третьей марки (наиболее близки к оригиналу модели Cox от La Palma и Turtle от Walter Knoll), а те, кто к стульям не имеет никакого отношения и производит, положим, кровати или гардеробы, непременно украшали им свой стенд, чтобы показать, что и они тоже "в теме". Впрочем, влияние этого знаменитого стула на умы проявилось не только в простом копировании или обыгрывании формы. Концепция сочетания пластикового каркаса с мягким сиденьем, обитым кожей или текстилем,— одна из самых модных тенденций. Даже Kartell, который редко допускает в свой поликарбонатный мир другие материалы, представил несколько моделей (стулья Spoon Антонио Читтерио, кресло и диван Pop Пьеро Лиссони), в которых холодность пластика была смягчена текстильными подушками.

За первое место на пьедестале популярности со стулом Tulip могла поспорить мебель из гнутой фанеры, с которой экспериментировали Чарльз и Рэй Эймсы в середине 40-х годов. Фанера во всех ее проявлениях встречалась на стендах прогрессивных марок довольно часто. Одну из самых интересных коллекций показала Baleri Italia, которая с подачи дизайнера Джеффа Миллера не просто "согнула" стулья и стол, но буквально-таки свернула их в трубочку. ClassiCon, который регулярно выпускает ремейки творений дизайнеров прошлого, не мудрствуя лукаво представил серию Cherner, созданную соратником Эймсов Норманом Чернером. Впрочем, не всегда то, что выглядело как фанера, ею и являлось. Марка Horm с помощью Марио Беллини, Карима Рашида, Тойо Ито и Стивена Холла выпустила несколько шедевральных моделей, в которых фанера сочетается с гнутым деревом и ультратонким МДФ. Шведская марка Lammhults и вовсе изобрела новый материал CelluPress — вроде ДСП, но, как утверждается, гораздо безопаснее для здоровья.

Редкие марки пошли еще дальше и вместо гнутой фанеры использовали современные материалы, оставив от прототипов (например, знаменитого кресла #41 Алвара Аалто 1931 года и гнутой мебели Фрэнка Гери 1970-х годов) лишь форму. Nouvelle Vague Кристофа Пилле от Porro (точный состав материала умалчивается), Maya Пьетро Арозио от EmmeBi (Corian(r)), Sign Прьерджорджио Казанига от MDF (полиамид и полиуретан) — в новом обличье кресла выглядят не то что свежо, а вполне футуристично.

Многие дизайнеры обратили свои взоры еще дальше в глубь истории и с удовольствием эксплуатируют приметы мебели 1920-х годов — гнутые металлические трубки и кожаные ремни. Иногда и то и другое вместе. Например, знаменитое кресло Wassily Марселя Брейера 1926 года, в котором кожаные сиденье и спинка натягивались на металлический каркас, возродилось в модели Ori Токужина Йошиоки от Driade.

Воспоминания о нем навевают и некоторые новинки Meritalia и Cappellini. Но если ремни — это все же почти экзотика, то гнутые трубки — прямо-таки общее место новых коллекций. Они используются в столах, стеллажах, шкафчиках, но больше всего, конечно же, в стульях. Некоторые модели, датированные 2006 годом,— абсолютнейшие близнецы знаменитых стульев 1920-х годов: например, S 826 от Thonet не отличить от MR 20 Миса ван дер Рое (1927), а S 43 от Thonet и Steady от Porro — вылитый Cesca Марселя Брейера (1928). Впрочем, со стульями все настолько непросто, что даже не стоит в это углубляться. Прьерджорджио Казанига, создавший Steady, считает, что он осуществил редизайн как раз MR 20, а вовсе не Cesca, а модели Thonet — это на самом деле ремейки собственных стульев фабрики, произведенных в разные годы. Редизайн, реплики и прочие реинкарнации сейчас популярны как никогда, так что к новинкам фабрик стоит относиться с долей недоверия. Путь от станка до музея стал весьма короток, поэтому мебельные производители активно воссоздают собственные вещи, уже вошедшие в историю, с некоторыми изменениями, а то и вовсе без оных. Нам, то есть потребителям, это, в сущности, только на пользу: в отличие от одежды, мебель всего XX века можно купить новенькую и блестящую, минуя блошиные рынки, антикварные магазины и аукционы.

Белый, цветы и другие новости

Однако не стулом единым жив дизайн. История с обыгрыванием классики XX века, коснувшаяся в большей степени именно этого выразительного предмета интерьера,— конечно, самая заметная тенденция, но не единственная. Мебельные дизайнеры, как и вся остальная творческая публика, в этом году помешались на белом. Разумеется, он был и в прошлом году, и десять лет назад, однако сейчас белый особенно тотален. Причем в моду вернулась его блестящая разновидность, бывшая невероятно популярной несколько лет назад. Все, что можно покрыть лаком, им покрыто. Черный тоже никуда не исчез, однако из равноправного партнера превратился в редкий акцент. Самое актуальное сочетание: белый блестящий фон с черным цветочным рисунком. Эта история появилась в прошлом году, но сейчас ее подхватили все, кто только можно: у Poliform черно-белые цветочки украшают огромную спинку кровати (кстати, спинки сейчас такими и должны быть — в полстены), Meritalia (у которой заметно улучшился вкус с тех пор, как ее арт-директором стал Фабио Новембре) покрыла ими столик, похожий на накрахмаленную скатерть, BRF и EmmeBi — дверцы шкафов, Bonaldo — стулья и т. д. Черно-белые цветочки прокрались даже в сантехнику и кухни, которые всегда были оплотом скучной однотонности. Цвета вообще стало заметно больше. Как и год назад, белому на пятки наступают красный с оранжевым, но за ними уже толпятся разные оттенки зеленого, вишнево-розовый, крайне актуальный в текстиле, и даже, о ужас, синий, которого мы не видели много лет. Зато веселых цветочков стало меньше. Лишь фабрика Moroso стоит на своем. Ее новая коллекция, созданная при участии Патрисии Уркиолы, Торда Бонтье и прочих романтиков, это апофеоз цвета и теплоты. В прямом смысле слова: некоторые модели, как и в прошлом году, наряжены в платья и прочие одежды. В частности, созданный Роном Арадом стул Ripple одели в реальные кафтаны из коллекции A-Poc Иссея Мияке и Дэй Фудживара. Теплота, несмотря на обилие блестящего белого, вообще сейчас в моде. Дерево своего натурального цвета, войлок в обивке, плетенка — каждый достигает ее по-своему. Даже пластик со стеклом стали теплее. Например, апологеты этих двух материалов — Kartell и Liv`it — заменили гладкие поверхности на неровные, фактурные, и вот уже холодное совершенство стало чем-то естественным и почти уютным. Да-да, уют, о котором осмелились заикнуться в прошлом году, по-прежнему в моде. Во всех его возможных проявлениях вплоть до вязаных салфеточек, хоть они и сделаны порой стыдливо из пластика.

В принципе начинать воплощать выставку в жизнь можно уже сейчас: многие марки включили новинки в каталоги. Однако живьем все эти вещи относительно массово поступят в московские салоны не раньше конца лета--осени. Тогда же, а именно с 12 по 15 октября, в "Крокус Экспо" пройдет выездная сессия Миланского мебельного салона I Saloni WorldWide Moscow. Как и в прошлом году, все желающие смогут ознакомиться с последними коллекциями лучших итальянских брэндов, показанными в апреле в Милане, а то и вовсе с самыми свежими моделями, выпущенными специально к московской выставке.