абстракционизм
В рамках фестиваля "Французская весна" в здании Французского культурного центра новый цикл "Решетки" представил известный киевлянам художник Ксавье Галь. Языком абстрактной живописи автор проекта попытался рассказать о парадоксах эволюции и ограниченности нашего зрения.
33-летний житель Тулузы Ксавье Галь впервые побывал на Украине два года назад — в программе "Французской весны" тогда была запланирована его первая персональная выставка за пределами родной страны. Впечатление от поездки в Киев оказалось настолько сильным, что художник рискнул даже обогатить французский язык новым словом "писанка" (так, без перевода, именуется пасхальное яйцо в работах его нового цикла). Не исключено, кстати, что и сюжет "Решеток" тоже подсказала Ксавье Галю роспись украинских писанок. Словом, чтобы рассказать собственную историю о происхождении мира и многообразии его форм, оставалось только перевести традиционные узоры на язык абстрактной живописи. Самое удивительное все же не то, что автору это удалось, а то, что своими непритязательными "Решетками" он сумел сказать гораздо больше, чем задумал.
Фантазия художника работает на стыке органики и неорганики — вязь линий на любом из рисунков напоминает одновременно и простейшую амебу, и комок грязи на белой поверхности картона, и пульсирующую под микроскопом клетку самого сложного живого организма. По существу, каждый из пятнадцати цветных картонов цикла мог бы называться "Метаморфозой". Воображение автора все время возвращается к той точке в цепи эволюции, когда из мушиного помета рождается орнамент вышивки, а водоросли вдруг принимают очертания букв (речь идет, разумеется, о благородной округлости семитского письма, а не о подростковой угловатости слишком юных по историческим меркам кириллицы и латиницы).
Пока Ксавье Галь на свой лад пересказывает мифы об укрощении хаоса, он вполне традиционен, даже по меркам абстракционистов. Личное высказывание начинается там, где художник набрасывает на причудливое сплетение линий свои решетки — сеть рассекающих изображение белых полос. Клетки, мешающие увидеть картинку целиком, задуманы, вероятно, как метафора нашего зрения. На "Эхограммах", завершающих цикл, эта метафора прочитывается особенно четко. То, что попадает в узкую клетку, доступную глазу, всегда или слишком ярко расцвечено, или слишком бедно деталями по сравнению с образом, который мы пытаемся уловить. Так что увлечься полетом собственной фантазии на этой выставке, увы, не придется: не польстить нашему самомнению, а в очередной раз напомнить об ограниченности и иллюзорности человеческого восприятия пытается автор. Глаз — враг поэзии, он жаждет структурировать мир, а не множить ассоциации. Кому, кстати, и напоминать об этом в стране писанок, если не соотечественнику Рене Декарта и Жака Деррида.