А вы куда бы разместили стабфонд?
Михаил Фрадков, председатель правительства РФ:
— Вопрос очень непростой, я лично отношусь к нему с очень большой осторожностью. Нужно принять взвешенное и осторожное решение, не потому что степень риска высока, а потому что оно потребует достаточно времени и интеллектуальных усилий. Но это не значит, что мы лишаем себя возможности использовать опыт Норвегии, где часть средств аналогичного фонда вкладывается в акции иностранных компаний.
Герман Греф, министр экономического развития:
— Я полностью разделяю то, что говорит Алексей Кудрин, и считаю, что благодаря Минфину нам удалось поддерживать эффективность государственных расходов. Благодаря жесткой политике Минфина и сдерживанию аппетитов различных желающих потратить средства стабфонда мы имеем спокойную и стабильную экономическую ситуацию. Это, может быть, самое главное, что было достигнуто в последние годы, так как является базой для экономического роста в будущем. Я считаю, что и в дальнейшем необходимо сохранять неприкосновенность средств стабфонда и сдерживать процентные расходы, именно такая консервативная политика нам нужна.
Александр Шохин, президент Российского союза промышленников и предпринимателей:
— Чем ближе мы к декабрю 2007 года, тем больше будет давление на стабфонд и тем важнее к этому времени определить разумные технологии его использования. Бизнес-сообщество, наверное, смирилось с тем, что стабфонд — это не то, что можно потратить, в том числе и на инвестпроекты. В действительности надо определить черту, которая отделяет стабфонд как некий резерв. Это может быть, например, 10% от ВВП или возможность покрытия расходов бюджета в течение трех лет в случае, если цена упадет до цены отсечения. На мой взгляд, технология, прописанная законодательно и фиксирующая в абсолютных цифрах размер стабфонда на уровне 500 млрд руб., не соответствует реальности.
Олег Вьюгин, руководитель Федеральной службы по финансовым рынкам:
— Макроэкономическая политика в последние годы была наихудшей после кризиса 1999 года: расходы направлялись в основном на поддержание штанов растущей бюрократии. Можно попробовать построить принципы безопасной макроэкономической политики по отношению к внешним шокам. Для этого выбрать наиболее вероятную среднюю долгосрочную цену нефти. Затем рассчитать, какой должен быть обменный курс национальной валюты, которая обеспечивала бы сбалансированность платежного баланса при этой вероятной цене, и договориться о том, что ЦБ проводит интервенцию в основном только при существенном отклонении рубля от этого. После этого возможно рассчитать уровень нейтрализации допдоходов от нефти в стабфонде для снижения инфляции до целевого показателя. Теперь о принципах инвестирования. Средства, которые накапливаются от нейтрализации допдоходов от нефти, необходимо разделить на два фонда — резервный и фонд будущих поколений.
Анатолий Аксаков, заместитель председателя комитета Госдумы по кредитным организациям и финансовым рынкам:
— До $1 млрд из средств стабфонда можно на конкурсной основе предоставить одной из бирж для увеличения гарантийного фонда с последующим постепенным возвратом этой суммы (через пять-семь лет) государству. За счет этой суммы мог бы быть увеличен лимит участников торгов на срочном рынке.
Алексей Ведев, гендиректор аналитической лаборатории "Веди":
— Хотел привести простой пример, который показывает, что в 2005 году стабфонд мы уже тратили. На начало 2005 года стабфонд составлял 522 млрд руб., на начало 2006 года — 1 трлн 237 млрд руб. То есть прирост за год составлял $25 млрд. В то же время по итогам 2005 года корпоративные заимствования на внешнем рынке составили около $43 млрд. И по нашим оценкам, и по оценкам Минфина, 76% этих заимствований произвели госкомпании. На рынке даже возник термин "квазисуверенные облигации", которые по рискам фактически приравниваются к суверенным облигациям. Это значит, что объем государственных корпоративных заимствований на внешнем рынке составил именно $25 млрд. То есть фактически мы можем говорить о том, что в 2005 году мы стабфонд уже тратили, и тратили методологически с точки зрения воздействия на рост номинального и реального курса рубля, равно как и на инфляцию, поскольку суммы эти абсолютно сопоставимы.
Сергей Алексашенко, глава представительства Merrill Lynch в Москве:
— Не верю, что правительство будет бороться с инфляцией и будет создавать бизнесу какие-то предсказуемые условия. Точно не будет создавать. А ЦБ будет создавать какие-то непредсказуемые условия, укрепляя рубль до тех пор, пока не упрется в совершенно железобетонную стену, когда импорт будет расти не на 30% в год, а на 60%. Мне кажется, что всю дискуссию о том, куда потратить стабфонд, нужно воспринимать именно как дискуссию о качестве бюджетной политики в принципе. Когда люди говорят: потратьте стабфонд на медоборудование, они это говорят не потому, что нужно стабфонд тратить, а потому, что они приходят в поликлинику и видят, что там допотопное медицинское оборудование.