Главный вопрос, который сейчас формулируется, заключается в том, что делать со стабфондом. Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно еще раз ответить на вопрос, зачем вообще нужно было его создавать. В поисках ответа мы увидим три причины и одно заблуждение. Первая причина создания стабфонда — удержание инфляции на минимально низком уровне. Вторая — недопущение резкого и значительного роста национальной валюты. Третья — попытка избежать резких структурных изменений в экономике, которые сами по себе приводят к большому искушению со стороны властей осуществлять разнообразные движения в духе промышленной или структурной политики. Заблуждение называется "подушкой безопасности". Ни в одной стране стабфонд не создавался как "подушка безопасности". Эту функцию может выполнять фонд, выделенный из стабфонда, как фонд будущих поколений или резервный фонд.
Теперь давайте посмотрим, к каким результатам привело существование стабфонда. Инфляция. Прирост инфляции по индексу потребительских цен за последние пять лет в России составил 137%. В десяти странах, которые могут быть сопоставлены с Россией по величине профицита платежного баланса по текущим операциям, прирост потребительских цен составил 4,1%. Иными словами, уровень потребительских цен в странах-аналогах остался практически неизменным в течение этих последних пяти лет, в то время как в России он вырос в 2,7 раза. Можно сказать, что цель стабфонда как средства сдерживания инфляции не была достигнута. Эффективный курс российской валюты. За последние пять лет его уровень вырос более чем на 90%. Для сравнения: в тех же десяти странах, с которыми Россию можно сравнивать, реальный эффективный курс их национальных валют в среднем вырос на 2,3%. Структурные изменения. По этому поводу можно использовать разные показатели. Известно, что удельный вес топливно-энергетического комплекса у нас за это время вырос примерно с 10 до 25% ВВП, что привело к довольно существенным напряжениям по всей структуре национальной экономики. Так же хорошо всем известно, что с 2000 года произошло довольно существенное замедление темпов прироста ВВП — примерно в 2,5 раза. С 2000 года можно наблюдать и сокращение темпов прироста промышленного производства — более чем в 4 раза. В результате если мы посмотрим на те цели, которые ставились и ради которых создавался стабфонд, то можно сказать, что эти цели не выполнены. Почему? Ответ ясен. Стабфонд был создан с огромным опозданием на несколько лет. Он был создан по очень компромиссной схеме при очень высокой цене отсечения. И наконец, в процессе исполнения бюджета постоянно происходили изменения реальной цены отсечения.
Есть и второй блок задач, для выполнения которых создавался стабфонд. В том числе и для того, чтобы создать некую предохранительную повязку от распространения того, что можно назвать экономическим ожирением, и для предотвращения организма российской экономики от заражения другими болезнями, кроме голландской болезни. К сожалению, нашей экономике не удалось избежать других заболеваний. Можно наблюдать целый букет заболеваний. Это аргентинская болезнь — активное использование структурной промышленной политики для того, чтобы воздействовать на структуру экономики, исходя из представлений органов государственной власти. Венесуэльская болезнь — в виде национализации, квазинационализации частных компаний. Еще пришла саудовская болезнь — использование энергетического оружия против своих соседей. Давно наступил и следующий этап болезни, под названием "зимбабвийская" — разрушение политических и экономических институтов современного общества.
Возникает вопрос: что теперь делать? Один из вариантов — попробовать вернуться к истокам. То есть опять подавить инфляцию, не допустить роста реального курса национальной валюты, не допустить резких структурных изменений. Для этого нам нужна цена отсечения для стабфонда как минимум $10 за баррель. В нынешней ситуации это нереальный вариант. В реальности цена отсечения не будет снижаться, денежная масса будет нарастать, темпы инфляции останутся высокими, реальный курс национальной валюты будет расти, как и непроцентные расходы, темпы экономического роста будут падать.
Поэтому есть очень серьезная опасность, что, концентрируя свое внимание только на лечении голландской болезни, мы оказываемся в очень опасной ситуации, когда на другие болезни не обращаем серьезного внимания. Есть и очень существенный риск, связанный с использованием средств стабфонда в целях, которые не имеют ничего общего с первоначально провозглашенными. Сейчас оказывается абсолютно возможным осуществить квазинационализацию государственной собственности, к которой относится и стабфонд. Такая ситуация может привести к тяжелым последствиям.