На главную региона

Шоколадная пауза

"Служанка-госпожа" в Театре консерватории

Государственный театр оперы и балета Санкт-Петербургской консерватории отметил Международный день театра премьерой проекта "Театр в фойе". Идея "преодоления границ" между сценой и зрительным залом была поддержана на этот раз отменным вкусом: "Служанка-госпожа" Джованни Перголези напоила горячим шоколадом не только своего партнера по сцене, но и публику. Пил и слушал ВЛАДИМИР РАННЕВ.
       В XVIII веке опера-буфф была самым что ни на есть современным искусством. И очень даже злободневным. Кроме критики нравов в действие включались атрибуты текущей гламурной эстетики: к примеру, модный тогда напиток шоколад. Сюжет "Служанки-госпожи" оправдывает это следующим образом. Серпина (Юлия Новикова) — прелестница, жеманница, интриганка. Вместо того чтобы добросовестно прислуживать своему господину — старику-проказнику Умберто (Николай Карпиевич), она беспощадно кокетничает с ним, доводя влюбленного беднягу до крайнего нервного истощения. Настолько крайнего, что в финале тот уже требует не только шоколада, но и ее руки.
       "Служанка-госпожа" слывет одним из шедевров в своем жанре. А ведь писалась она 23-летним Перголези как "развлекаловка" в антрактах между актами трагической opera-seria (типа "сделай паузу — скушай шоколаду"). Сейчас смеяться, разумеется, уже не над чем. Никого не веселят тексты вроде "Знаю я эти глазки, / Плутоватые, лукавые. / Хоть вы и говорите 'нет', / а они показывают 'да'". Но стилизованная галантная эротика находит себе место даже в самых разнузданных культурах, и чем прямолинейнее их нравы, тем острее и пикантнее оказывается эротический язык намеков и провокаций.
       Автор идеи постановки Юлия Бройдо и режиссер Юлия Прохорова не случайно поместили действие камерной оперы в фойе театра. Во-первых, в либретто задействованы всего три персонажа и камерный ансамбль инструменталистов (в данном случае — One Ensemble Владислава Песина). Во-вторых, фойе Театра консерватории — единственная уцелевшая часть некогда сгоревшего главного российского оперного театра — Большого каменного. И его своды вполне годятся для стилизации аутентичного пространства оперной буффонады. Художник спектакля Татьяна Ястребова также не стала искать связей времен, смысловых перекличек, актуальных аллюзий. Никаких джинсов и пластиковых стаканчиков на сцене или приколов вроде модерновой стереоустановки, подпирающей извилистые барочные подсвечники, все подчеркнуто театрально-реквизитное, "ненастоящее". За исключением шоколада.
       Несчастный Умберто, как и положено, испытывает множество сердечных мук, пока наконец добивается от своей служанки чашки шоколада и ее руки в нагрузку. Публике же шоколад разносят по рядам запросто, не отвлекая от действия, а, скорее, наоборот — включая в него. Кроме того, по углам интерьера разливаются шоколадные фонтаны, в которых можно глазировать фруктовые дольки. Впрочем, привычные нам фрукты следовало считать диковинными, а себя представлять современником эпохи развитого колониализма.
       Стоит признать, устроители действа добились искомой непринужденности. Это касалось не только гастрономической, но и музыкальной части. Вокальная техника Юлии Новиковой была безупречна. Чуть скованнее держался Николай Карпиевич. Но вкупе с аутентичными барочными инструментами и грамотной техникой игры One Ensemble все смотрелось и слушалось на одном дыхании. Сладко, но не слащаво.
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...