премьера опера
В Государственном центре современного искусства (ГЦСИ) состоялся показ медиаоперы московского композитора Ираиды Юсуповой "Эйнштейн и Маргарита, или Обретенное в переводе". Медийность проекта и, в частности, фрагменты черно-белого кино, с помощью которых попытались создать атмосферу 30-х, показались ВАРЕ Ъ-ТУРОВОЙ не интересной находкой, а лишь вынужденной мерой при отсутствии возможностей для настоящей оперной постановки.
Ничто в этом проекте не новость — медиаоперой Ираида Юсупова занимается уже много лет, оставаясь при этом единственной представительницей жанра в стране и являясь коллегой не кого-нибудь, а самого Стива Райха. Их творческий союз с оператором Александром Долгиным тоже существует не первый день, дополняя супружество. Участие в проекте Дмитрия Александровича Пригова вряд ли может удивить — он всегда был легок на подъем для всевозможных экспериментов, поэтических ли, художественных ли, музыкальных ли, да и с госпожой Юсуповой иметь дело ему уже приходилось. Все это не к предсказуемости оперы "Эйнштейн и Маргарита", а напротив — в качестве доказательств профессионализма участников и обоснованности их участия в проекте.
Случайности — частого греха современного искусства — не было. Было другое: традиционный для оперы драматический сюжет, например. С любовной линией, ревностью, предательством, раскаянием и необходимой долей путаницы. За основу взяли реальную историю романа Альберта Эйнштейна с женой советского скульптора Сергея Коненкова Маргаритой — женщиной приятной во всех отношениях и к тому же, как поговаривают, агентом советской разведки. Добавила очарования стихотворная форма либретто, написанного поэтессой Верой Павловой. Диалоги в прозе сочинила сама Ираида Юсупова, вряд ли предполагая, что именно они станут самой остроумной составляющей оперы.
На большой экран транслировались фотографии Эйнштейна и кадры из старых фильмов, к примеру, из культовой "Ниночки" с Гретой Гарбо в роли советского торгпреда. Их дополняло небольшое, отснятое специально для проекта кино, в котором Дмитрий Пригов, памятуя о собственном образовании скульптора, играет героя оперы — советского скульптора Сергея Коненкова. Под экраном, на небольшой сцене, Ираида Юсупова и Дмитрий Пригов играли в куклы — передвигая по ходу действия кукольных персонажей оперы. Этим постановка оперы и ограничивалась.
Вся музыкальная часть была заранее записана Большим симфоническим оркестром имени Чайковского, дирижером Марком Кадиным и солистами Татьяной Куинджи (Маргарита), Анджеем Белецким (Эйнштейн), Владимиром Миллером (Коненков) и Ларисой Андреевой (обе жены Эйнштейна). Учитывая это, воспринимать происходящее как полноценный оперный спектакль, конечно, было трудно. Дело не в консервативности самого оперного жанра. Медийность, модность и вообще любая актуализация оперы, разумеется, желаема и достижима. В мире почти не осталось традиционных постановок опер, режиссеры существуют в рамках жесткой конкуренции, кто поставит "Травиату" позаковыристее, чей эксперимент окажется самым шокирующим и эпатажным. Другой вопрос, что любое отклонение от традиции должно быть продуманным. Концепция должна быть и у эксперимента.
Вряд ли можно считать таковой отсутствие оркестра и певцов, скорее все происходившее в ГЦСИ объяснялось банальной нехваткой средств для постановки настоящего оперного спектакля в одном из театров Москвы. Это, кстати, обидно — ведь сама музыка оперы довольно интересна и, между прочим, традиционна по своей сути. Все как в той настоящей старой доброй опере — арии героев, яркие, характерные, перемежаются диалогами и оркестровыми фрагментами. Музыка сплошь красивая, запоминающаяся, в хорошем смысле простая, хитовая. Стилизованная под шлягеры Дунаевского песня "Помнишь старый парк", которую поет Маргарита, так и вовсе — блистательна. Оркестровка, насколько позволяла судить фонограмма, качественна и густа. Вокальные партии сложны и эффектны.
Недостаток один. Слушая оперу Ираиды Юсуповой "Эйнштейн и Маргарита", волей-неволей начинаешь вспоминать оперу Леонида Десятникова "Дети Розенталя", причем чем дальше, тем отчетливее воспоминания. В самом факте сравнения, собственно, ничего дурного нет. Но сравнение оказывается не в пользу госпожи Юсуповой. "Эйнштейн" на "Розенталя" похож ритмически, стилистически и порой даже гармонически. Только с качеством у последнего получше, посерьезнее. Тут дело даже не в том, что, скажем, Леонид Десятников лучше композитор, чем Ираида Юсупова,— это дело вкуса. Просто к концу "Эйнштейна" при всех достоинствах оперы прямо-таки выползает, просачивается откуда-то стыдливое ощущение "Розенталя для бедных". Ощущение, на которое можно было бы не обращать внимания, если бы было в постановке "Эйнштейна и Маргариты" хоть что-нибудь, способное это внимание отвлечь.