Хотя обнародованная стратегия национальной безопасности США и называется новой и действительно учитывает реалии, проявившие себя в последние пять лет, по своей идеологии она, безусловно, является прямым продолжением аналогичной стратегии 2002 года.
Как и тогда, интересы безопасности США трактуются глобально. Как и тогда, главными угрозами объявлены международный терроризм и "режимы-изгои", стремящиеся к созданию оружия массового поражения. А главная миссия американского международного влияния — защита и продвижение демократии. И главное, как и тогда, новая стратегия исходит из невысказанного положения, что Америка является если и не единственным полюсом однополярного мира, то во всяком случае, безусловно, доминирующим на мировой арене игроком.
Между тем за четыре года, прошедшие с момента оглашения прежней стратегии, произошли весьма существенные изменения, имеющие прямое отношение и к заявленной демократической миссии, и к положению США на мировой арене. За это время решительно возросло экономическое могущество группы стран, чьи правительства не испытывают приверженности к демократии.
Примечательно, что произошло это тоже во многом благодаря Америке и ее глобальной стратегии, но уже стратегии экономической. Политика дешевых денег, позволяющая поддерживать экономический рост в условиях гигантского торгового и бюджетного дефицита, и связанное с ней резкое удорожание сырьевых и традиционных товаров стали настоящим трамплином для недемократических режимов и развивающихся стран. Таких, как Китай, государства Ближнего Востока и Россия. Что касается России, по поводу отхода которой от демократии в стратегии высказано недвусмысленное опасение, то ее движение в сторону сырьевого авторитаризма находится в прямой зависимости от галопирующего роста сырьевых доходов.
Наращивая экономическую мощь, недемократические страны чувствуют себя сегодня более уверенно и в политическом смысле. Они не испытывают давления изнутри и имеют ресурсы для наращивания влияния вовне. Характерно, что практически провалилась идея прежней доктрины о создании локальных коалиций (например, с Россией, Китаем и Японией для давления на КНДР или коалиция с Китаем и Россией для давления на Иран). Время показало, что партнеры по коалициям ведут в их рамках собственную игру, а не работают на интересы США. Но не только экономический фактор американского могущества снижался. Снизилась ценность и другого фактора превосходства США — военного и технологического. Афганская и иракская операции продемонстрировали своеобразную тщету оружия.
Прошедшие четыре-пять лет продемонстрировали, что мир не стал и не станет однополярным. А глобальный контекст сегодня определяется не только противостоянием с воинствующим фундаментализмом, но и весьма острым соперничеством двух капитализмов — демократического и недемократического. Противостоянием, способным в перспективе привести к возвращению на новом витке к той двухсистемности мира, которая существовала во второй половине XX века.