ТЕМА ДНЯ ДЕМОГРАФИЯ
Вчера на круглом столе в Государственной думе правительство представило депутатам данные по демографической ситуации в России. Ситуация эта хорошо известна. Как сообщается в распространенных документах, численность населения на 1 января 2006 года составила 142,7 млн человек, что на 735,5 тыс. человек (0,51%) меньше, чем год назад. По оценкам кабинета, численность населения через десять лет может сократиться до 138 млн человек. По словам заместителя председателя думского комитета по охране здоровья Николая Герасименко, в мире в среднем каждую минуту рождаются 260 человек и умирают 107, а в России рождаются 3, а умирают 5.
Причины подобного положения дел также известны: рождаемость в России такая же низкая, как в развитых странах, а смертность остается высокой — на уровне, характерном для развивающихся стран. И правительство, и депутаты демонстрируют крайнюю озабоченность ситуацией. Обсуждаются в основном три метода борьбы. Первый — привлечение иностранных мигрантов, которое сегодня будет дебатироваться в Думе на правительственном часе. Второй — увеличение рождаемости и третий — уменьшение смертности путем совершенствования системы здравоохранения. При этом эффективным с экономической точки зрения является первый вариант. Он обеспечивает приток трудоспособного населения. Однако политики и чиновники, да и российское общество, пока не выработали для себя ответа на вопрос, нужны ли России мигранты и рост трудоспособного населения. И это не случайно.
На самом деле ответ на этот вопрос напрямую зависит от ответа на другой вопрос: какую экономическую стратегию выбирает Россия и какое место она желает занять в мировом разделении труда? Дело в том, что если ставка делается на экспорт энергоресурсов, то в привлечении мигрантов Россия, вероятно, вовсе не нуждается. А сокращение численности населения выглядит, как ни цинично это звучит, благом.
По данным Росстата, не менее 12% российского населения сегодня проживает за чертой прожиточного минимума, а еще 7,7% составляют безработные. Проще говоря, этим людям существующая экономическая система не может предоставить ни рабочее место, ни достойный уровень социальных пособий и пенсий. Нефтегазовый сектор дает около трех четвертей всех доходов бюджета. При этом, по разным оценкам, в ТЭКе занято лишь около 2 млн человек.
Хотя отдельные политики, экономисты и члены правительства говорят о необходимости переориентации экономики с экспорта сырья на развитие промышленности, на деле мы видим обратный процесс. По оценкам Центра развития, за прошедший год нефтяные поступления в бюджет сократились с 26,1% до 24,5% ВВП. Темпы роста промышленного производства сокращаются, в то время как рост доходов растет за счет доходов от энергоэкспорта.
При нефтегазовом векторе развития увеличение численности населения будет лишь увеличивать риски нестабильности. Возможное падение цен на энергоносители сделает социальную нагрузку на бюджет непомерной. В то время как сокращение населения приведет к тому, что доля нефтегазовой ренты, приходящаяся на каждого жителя, увеличится. Согласно недавнему прогнозу PricewaterhouseCoopers, к 2050 году население нашей страны сократится до 112 млн человек, а ВВП по паритету покупательной способности увеличится всего лишь с 12% до 14% от аналогичного показателя США. Но за счет сокращения населения уровень ВВП на душу населения будет выше, чем в любой другой из развивающихся на протяжении этого периода гораздо успешнее России стран, и достигнет размера $42-43 тыс. (выше, чем сейчас в Америке). То есть Россия не станет супердержавой, однако средний россиянин станет жить намного лучше. Наиболее близким примером может служить здесь Канада. Ее территория в 2 раза меньше нашей, а население меньше в 4,7 раза. При этом канадский ВВП на душу населения составляет $25 тыс. против примерно $5,4 тыс. в России. Так же, как и мы, Канада богата полезными ископаемыми, при этом значительная часть ее территорий фактически необитаема.
Дело не в том, что нам больше нравится — населенная, динамичная Россия или малонаселенная. Но обсуждая демографические перспективы и миграционную политику, необходимо отдавать себе отчет в том, какую экономическую модель мы выбираем. "Энергетической сверхдержаве", скорее всего, не нужно наращивать численность населения и трудовые ресурсы. Она просто не сможет обеспечить им занятость и социальные гарантии. А для того чтобы создать экономике стимулы для роста в других секторах, кроме энергетического, необходимо ограничить текущее потребление доходов от нефтегазовой экспортной ренты.