Интервью
— Что станет для ОАО РЖД основным содержанием третьего этапа реформирования?
— Третий этап для нас — самый сложный и ответственный. Его основным содержанием будет создание корпоративного механизма управления. Реформа происходит не на столах и даже не на железнодорожных путях. Она происходит в головах. ОАО РЖД должно превратиться в корпорацию с холдинговой структурой и дочерними предприятиями. В центральной компании останется инфраструктура, другие виды бизнеса могут быть выделены. Мы ведем подготовку к созданию самостоятельных компаний по перевозкам отдельных видов грузов и большой грузовой компании, чтобы решить непростую задачу — как в условиях ограничений, которые накладывают на нас закон о федеральном железнодорожном транспорте и устав ОАО РЖД, решить проблему рыночного реформирования, где фигурируют понятия капитализации и свободы конкуренции. По закону акции ОАО РЖД не могут торговаться на фондовой бирже, то есть классические механизмы капитализации использовать нельзя. Поэтому на фондовый рынок будут выводиться бумаги дочерних компаний.
— Зачем нужны IPO?
— Это позволит решить проблему привлечения средств на обновление подвижного состава. Сейчас мы радуемся, что наша инвестпрограмма составляет $4,5 млрд, а, например, Южная Корея только в развитие высокоскоростного движения вложила $125 млрд за пять лет. Массово инвестирует в железнодорожный транспорт Китай. Разница масштабов очевидна.
— Помощи от бюджета вы по-прежнему не ждете?
— Я неисправимый оптимист и считаю, что сейчас, когда в России создан инвестфонд, государство должно осознать необходимость вложений в инфраструктуру. К 22 марта мы планируем подать несколько предложений по инфраструктурным проектам с финансированием из средств инвестфонда. Это создание скоростного движения Петербург--Москва, новой инфраструктуры на северо-западе России для обеспечения скоростного движения Петербург--Хельсинки, развитие перевозок в Китай. О последнем уже много говорилось. Мы, госкомпания, собираемся вложить в проект 14 млрд руб. Но планировавшиеся ранее объемы нефти до сих пор не заявлены. А другая госкомпания ("Транснефть".—Ъ) собирается развивать доставку в Китай нефти по трубопроводам. Железные дороги трубе не конкуренты. Если наши мощности нужны не для временного обеспечения важных для государства контрактов и это стоит 14 млрд руб., которые из-за планов по строительству трубы в Китай не окупаются, то бюджет и должен вкладывать эти средства. Двум госкомпаниям инвестировать в конкурирующие проекты нецелесообразно. Я не знаю, какое решение будет принято по нашим заявкам. Но уверен, что государство должно изменить подход к финансированию развития инфраструктуры.
— Осенью вы рассчитывали, что бизнес-план большой грузовой компании будет подготовлен к концу января. С чем связана задержка?
— Свои планы мы согласуем с госструктурами, и это не всегда происходит быстро. Так, с Минэкономразвития у нас были существенные разногласия в отношении эффективности выведения грузоперевозок в дочернюю структуру, хотя сейчас большинство вопросов урегулировано. Есть и правовые заминки. Например, существует проблема обращения вагонов на территории СНГ. Парк железнодорожных администраций стран Содружества обращается на его территории в свободном режиме. Но этот порядок не распространяется на частные вагоны. Передача вагонов дочерней компании лишает их статуса государственных. Мы должны преодолеть барьер, не осложнив взаимоотношения с властями других стран. Сейчас планируется вынести концепцию грузовой компании на рассмотрение правления во втором квартале.
— Вы не боитесь обвинений в скрытой приватизации?
— Согласно закону, отчуждению, в том числе приватизации, не подлежит инфраструктура железнодорожного транспорта. Она была, есть и будет в госсобственности. Что касается выделения подвижного состава и возможности привлечения инвесторов, то такие решения могут быть приняты советом директоров компании. Мы уже продавали подвижной состав, который не используем. Но ведь это и есть приватизация, и она никого не смущает. Приватизации активов ОАО РЖД, которые приведут к конфликту с действующим законодательством и задачами, возложенными на компанию государством, ее руководство никогда не допустит.
— Конфликт, развернувшийся в начале марта вокруг нескольких телеграмм ОАО РЖД о допуске к инфраструктуре частных операторов, вылился в обвинения в злоупотреблениях в адрес компании. Вы готовы их прокомментировать?
— Это типичный пример поспешной попытки переложить проблему с больной головы на здоровую. Реформа железных дорог идет в соответствии с решениями правительства РФ. Мы выполняем указания совета директоров, которые ему диктуют регулирующие органы. И если они чего-то не сумели сделать или сделали спустя рукава и регулирование определенных правовых аспектов взаимодействия ОАО РЖД и операторов осуществляется на основе устаревшей инструкции, претензии должны быть, скорее, не к компании, а к чиновникам. Каждый выполняет свою работу. Так что частные операторы должны апеллировать к чиновникам. Конечно, поводы для самокритики есть. Одно из первых моих распоряжений после вступления в должность президента ОАО РЖД было о необходимости ревизии нормативной базы, по которой работает компания. Потому что у нас есть тысячи документов, выпущенных даже не в 1992 году, а во времена СССР, если не наркомата железнодорожного транспорта. И компания во многом сама должна была настаивать, что те или иные старые нормы мешают процессу реформирования.
— А не рано начинать третий этап реформирования, не урегулировав все проблемы нормативно-правового обеспечения текущей работы отрасли?
— Конечно, отставание очень мешает. Я в прошлом году отправил по этому поводу десятки писем в адрес различных ведомств. Есть постановление совета директоров ОАО РЖД о необходимости создания специальной правительственной комиссии по вопросом реформирования во главе с министром транспорта Игорем Левитиным. Госструктуры оказывают нам большую поддержку и помощь, но в целом существующий бюрократический аппарат и его процедуры способны остановить любую идею. Выход один — гонять бюрократов со страшной силой. Но останавливаться, тормозить реформу нам нельзя. Мы входим в третий этап реформирования, четко зная, что принято соответствующее постановление правительства, а если развивающих его нормативных актов пока нет, так они рано или поздно появятся. Главное, чтобы наши действия соотносились с концепцией и духом реформ и не противоречили базовому российскому и международному законодательству.