фестиваль кино
Первые фильмы Берлинского фестиваля были посвящены неприкаянным героям, страдающим неврозами, аутизмом, сексуальными расстройствами или, в крайнем случае, избыточной фантазией. Пострадать вместе с ними пришлось АНДРЕЮ Ъ-ПЛАХОВУ.
Героиня датского фильма "Мыло" режиссера Перниллы Фишер Кристенсен мечется между туповатым мачо-любовником и сверхчувствительным соседом, фанатиком мыльных опер, мечтающим оперативно изменить пол. Может, он по-своему и прав: как сформулировала это госпожа Кристенсен, "если Бог обладал полом, то он, без сомнения, был транссексуалом, соединяя в себе оба начала — мужское и женское". Богохульные датчане не оставляют от идеи мужчины камня на камне: либо это грубые примитивы, внутри слабые и беспомощные, либо существа настолько хрупкие, что совершенно не приспособлены к жизни в мужском образе. У нормальной, прочно стоящей на ногах женщины практически не остается выбора.
Название австрийской конкурсной ленты "Slumming" режиссера Михаэля Главоггера можно перевести как "Прогулки по задворкам". Венский шалопай и донжуан шутки ради подбирает местного поэта-алкаша, находящегося в бессознательном состоянии, выбрасывает в провинциальном городке за чешской границей, предварительно забрав у несчастного паспорт. Неожиданно, однако, охота к перемене мест овладевает героями фильма, которые к финалу обнаруживают себя в самых экзотических точках типа Джакарты или Бангкока. Хотя история рассказана в жанре застольного анекдота, ее пронизывает печаль. И это характерно для конкурсных фильмов фестиваля. Любимая тема — потерянность и бессмысленность существования, психологические травмы, которыми поражены даже благополучные люди обоих полов, не говоря уже о тех, кто оказался между и по этой или другой причине стал изгоем общества.
Фильмы эти вовсе не обязательно уныло жизнеподобны: например, "Наука сна" американца Мишеля Гондри блещет визуальной фантазией, которая и становится убежищем от пошлой реальности для главного героя в исполнении Гаэля Гарсии Берналя: картина представлена вне конкурса. Самый же эффектный фильм был показан в "Панораме": это "Завтрак на Плутоне" лучшего ирландского режиссера Нила Джоржана, который поместил своего героя-трансвестита в контекст сексуальной революции, глэм-рока и ирландского терроризма 70-х годов. При всем при том это по-настоящему трогательная история человека, начавшего свою жизнь подкидышем и в финале нашедшего свою настоящую мать. В фильме, сделанном с выдающимся артистизмом, снялись монстры рока, включая Брайана Ферри, а исполнитель главной роли Киллиан Мерфи, показавшись после премьеры в своем натуральном мужском облике и заговорив хриплым низким голосом, сорвал бурю аплодисментов за искусство перевоплощения.
Куда меньше удовольствия доставили воспроизводящие ту же эпоху немецкие "Элементарные частицы" — кинематографическая копия знаменитого французского романа о том, как человека губит стремление к истине. Ради познания европейцы уничтожили свою религию, свою мораль и почти что свою жизнь, а истина по-прежнему осталась непознанной и неделимой, как элементарная частица. Сделав героев Мишеля Уэльбека немцами, режиссер Оскар Рехлер онемечил и стиль этого художественного эссе, превратив печаль в сентиментальность и даже приклеив к роману подобие хеппи-энда (одна из двух героинь остается в живых и едет в Ирландию с другом-ученым изучать проблемы клонирования). Усилия Морица Бляйбтроя и других артистов не могут заменить отсутствие режиссерской мысли и полноценного диалога с писателем. Самые сложные эпизоды оказались карикатурными, а частицы замысла уж слишком элементарными.
Героем берлинского уикенда стал Джордж Клуни, представивший картину Стивена Гэхена "Сириана", в которой знаменитый актер играет ветерана ЦРУ, ставшего жертвой безжалостных интриг вокруг нефтяного бизнеса. Это еще один, наряду с "Мюнхеном" Стивена Спилберга, фильм о кровоточащих ранах современного мира, пронизанного алчностью, террором и далекой от критериев морали деятельностью спецслужб. Хотя, в отличие от "Мюнхена", "Сириана" — это не столько реконструкция, сколько обобщающая интерпретация фактов. Другой почетной гостьей Берлинале стала Ангела Меркель, которая посетила открывшийся в новом помещении кинорынок. Там госпожа канцлер, прохаживаясь между стендами, случайно встретилась со своим коллегой Сильвио Берлускони, точнее, с актером Маурицио Антонини — героем разоблачительного фильма "Прощай, Берлускони".
В детской секции фестиваля "14 плюс" показали единственный российский фильм, приглашенный на Берлинале,— "Ловитор" Фархота Абдуллаева. История мальчика из неблагополучной семьи, ставшего бомжем, а потом примкнувшего к циркачам, рассказана в традиции гуманистической русской литературы и советского кино, которой вовсе не мешают современные реалии. Именно это оказалось близко берлинским отборщикам. Остальные же фильмы, в огромном количестве производимые в России, оставили их равнодушными — и понятно почему. Кино с художественными амбициями делается у нас все меньше, а фестивалей в мире становится все больше: дефицит рвут на части. Основная же ориентация наших кинематографистов на внутренний рынок с международными фестивальными критериями мало совместима. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть фильмы берлинской программы: хороши они или нет, ни один из них не мог быть снят в России.