официальное мнение
Кризис вокруг ядерной программы Ирана вызвал изменение геостратегической обстановки во всем регионе Центральной и Южной Азии. О том, как нынешняя ситуация видится из Пакистана, рассказал президент этой страны ПЕРВЕЗ МУШАРРАФ, с которым корреспондент Ъ БОРИС Ъ-ВОЛХОНСКИЙ встретился в его официальной резиденции в Равалпинди.
— Позиция Пакистана по иранской ядерной программе близка к российской. Но вправе ли Пакистан требовать от Ирана оставаться в рамках режима нераспространения, если у Пакистана есть ядерная бомба и страна не подписала договор о нераспространении?
— Да, безусловно, такое право у нас есть. Любая страна стремится к трем целям: безопасности, суверенитету и развитию. По этим вопросам не может быть компромисса, особенно в том, что касается безопасности. Почему та или иная страна стремится укрепить свой военный потенциал? Для этого есть два основания: стремление защититься от внешней угрозы и укрепить свои позиции в регионе. В масштабах нашего региона Пакистан — маленькая страна. Мы хотим обеспечить свою безопасность. А что это значит? Угроза нам исходит от Индии. До того как наши две страны стали ядерными державами, наша политика базировалась на принципах сдерживания. Потом Индия стала ядерной державой, баланс сил был нарушен, и мы должны были его восстановить. Если бы мир хотел, чтобы мы не обзавелись ядерным оружием, они должны были остановить Индию.
Что же касается Ирана, то скажите мне, кто ему угрожает? Пакистан, Афганистан, Турция или страны Персидского залива? Вопрос о ядерном оружии основывается на оценке угроз для данной страны. Мы выступаем за нераспространение, за то, чтобы регион Южной Азии был свободен от ядерного оружия, и мы откажемся от него, если то же самое сделает и Индия.
Подводя итоги, я хочу сказать, что мы имеем право и обзавестись ядерным оружием, и требовать, чтобы Иран соблюдал режим нераспространения.
— В недавнем интервью Washington Post вы говорили об угрозе суверенитету Пакистана, исходящей от "Аль-Каиды". Что представляет большую угрозу — присутствие "Аль-Каиды" на территории Пакистана или американские бомбовые удары вроде того, который был нанесен по пакистанской территории 13 января?
— Судите сами: угроза, исходящая от "Аль-Каиды", носит постоянный характер. И мы постоянно боремся с этой угрозой, проводя операции против "Аль-Каиды" и "Талибана". Американцы нанесли удар один раз, и вопрос уже закрыт. Я предоставляю вам самому решить, какая угроза больше.
— Что следует предпринять для уменьшения террористической угрозы в регионе?
— События 11 сентября изменили мир. Терроризм и экстремизм направлены в том числе и против мусульманского мира. Здесь, в мусульманском мире, живут как носители терроризма и экстремизма, так и их жертвы. Мы должны принести мир и спокойствие в этот регион. С этой целью мы выдвинули концепцию просвещенной умеренности. Военные акции не могут быть адекватным ответом на вызовы времени, они только дают возможность выиграть время для использования других инструментов.
Существует принципиальное различие между терроризмом и экстремизмом. Терроризм имеет зримое воплощение в виде терактов, в результате которых гибнут невинные жертвы. Экстремизм коренится в сознании. Против него невозможно применять военные меры. Но именно экстремизм является питательной средой для терроризма. Оружием против него и призвана стать просвещенная умеренность.
Борьба с терроризмом и экстремизмом должна вестись на трех уровнях: глобальном, в рамках исламского мира и в каждой отдельно взятой стране. Необходимо содействовать социально-экономическому развитию исламских стран, повышать уровень образования, здравоохранения, уровень жизни. Источником международного терроризма являются нерешенные региональные проблемы: палестинская, кашмирская, которая постоянно грозит выйти из-под контроля, ситуация в Ираке и Афганистане. Эти проблемы должны решаться на глобальном уровне.
На уровне исламского сообщества на первый план выходит социально-экономическая составляющая. Концепция просвещенной умеренности принята мусульманским миром. Это означает готовность отвергнуть экстремизм и терроризм и сотрудничать друг с другом и со всем миром. Необходима новая хартия для организации "Исламская конференция".
На уровне отдельных стран следует учитывать, что условия в каждой стране различны. Мы, например, против терроризма используем военную силу. А против экстремизма мы приняли программу из шести пунктов (трех краткосрочных и трех долгосрочных). Краткосрочные пункты: запрет всех экстремистских организаций; запрет на распространение любых материалов, пропагандирующих ненависть к другим религиям; запрет на использование мечетей в экстремистских целях. Долгосрочные пункты программы касаются прежде всего образования. Преподавание религии должно преследовать духовные цели и не должно питать терроризм. Оно призвано способствовать тому, чтобы лучше понять сущность нашей религии. Наша цель состоит также в том, чтобы создать условия для исламского возрождения, где нет места терроризму и экстремизму. Ислам — это образ жизни. И мы должны показать миру, каким должен быть истинный ислам. Ислам может стать третьим путем, отличающимся и от западного свободного рынка, и от социализма. В условиях свободного рынка богатые становятся еще богаче, а бедные еще беднее. Необходимо обеспечить баланс между этими крайностями.
— Что мешает тому, чтобы российско-пакистанские отношения вышли на новый качественный уровень?
— У нас сложились хорошие отношения с Россией. Но ситуация довольно сложная и во многом зависит от отношений лидеров. У меня сложились великолепные личные отношения с президентом Путиным. Но многие люди до сих пор живут прошлым, а главная задача состоит в том, чтобы жить будущим. Мир изменился и продолжает меняться. В годы холодной войны он был биполярным, потом стал однополярным, а в будущем может стать многополярным. Я буду с вами очень откровенен: препятствием для улучшения отношений между Пакистаном и Россией является то, что российская внешняя политика полностью сфокусирована на Индии. Мы не можем, например, покупать вертолеты Ми-17, потому что вы не хотите обидеть Индию. Мы могли бы заключить много крупных сделок, например развивать космическую связь. Боюсь, что препятствия к этому лежат в России, а не в Пакистане. Наши отношения должны строиться на чисто двусторонней основе, а это означает, что в них не должны вмешиваться третьи стороны.