учет и контроль
Как стало известно Ъ, Счетная палата завершила проверку одной из крупнейших в истории России сделок по вывозу за рубеж палладия из Госфонда. Как удалось выяснить Ъ, вопреки ожиданиям, снабженный грифом "секретно" акт проверки Гохрана и Минфина особых сенсаций не содержит. И это вполне объяснимо: вывоз 350 тонн палладия, по данным Ъ, санкционировал в начале 2000 года лично Владимир Путин.
Как стало известно Ъ, сегодня коллегия Счетной палаты должна рассмотреть акт проверки Гохрана и Минфина в части законности экспортных сделок с палладием из Госфонда. Об этом Ъ сообщили в палате, не исключив, впрочем, того, что рассмотрение этого вопроса может быть перенесено на неделю. От более детальных комментариев собеседники Ъ отказались в связи с тем, что "сама проверка палладиевой сделки и ее результаты имеют гриф 'секретно'". По этой же причине от комментариев вчера отказались в Минфине и Гохране. Высокопоставленный источник Ъ в Гохране лишь сообщил Ъ, что акт проверки поступил в ведомство в конце декабря. Однако Ъ все же удалось выяснить ряд подробностей, содержащихся в акте Счетной палаты за подписью аудитора Виктора Косоурова.
О том, что Сергей Степашин заинтересовался экспортом палладия из Госфонда, стало известно в мае прошлого года. Тогда Счетная палата запросила в Гохране и Минфине соответствующую документацию за 1999-2003 годы (см. Ъ от 27 мая 2005 года). Считалось, что эта проверка может принести по-настоящему сенсационные результаты. Ведь именно на этот период приходится одна из самых масштабных сделок по вывозу российского палладия.
Речь, по данным Ъ, идет примерно о 350 тоннах этого драгметалла, которые в 1995 году Гохран передал Банку России на поддержание курса рубля. Правительство, кладовкой которого называют Гохран, проявило тогда поистине царскую щедрость. Достаточно сказать, что Россия, которая удовлетворяет 70% мирового спроса в палладии, ежегодно добывает чуть более 60 тонн этого металла. Впрочем, в хранилищах ЦБ палладий из Госфонда оставался недолго. Летом 1998 года у тогдашнего замминистра финансов Михаила Касьянова родилась идея заложить палладий в швейцарских банках: накануне дефолта властям отчаянно не хватало средств на поддержание пирамиды ГКО. Однако, как рассказывал тогда высокопоставленный сотрудник ЦБ, сделать это до 17 августа 1998 года Банк России не успел. Вывезти в Швейцарию принадлежавший ЦБ палладий удалось только в начале 2000 года.
В результате Россия, исходя из тогдашних цен на палладий, должна была получить около $3 млрд (стоимость палладия в тот момент достигла рекордно высокого уровня за последнее десятилетие — свыше $800 за тройскую унцию). Так, согласно отчету Минфина за март 2000 года, только за этот месяц в госбюджет поступило 6 млрд рублей, полученных от экспорта драгметаллов (см. Ъ от 4 мая 2000 года).
Часть запасов металла, по данным Ъ, затем была продана, другая в начале 2002 года была с подачи все того же Михаила Касьянова переведена на баланс Гохрана, который выкупил его у ЦБ. Дальнейшая судьба палладия из-за крайней засекреченности происходившего туманна: по одним данным, затем вся партия была продана на Западе, а по другим — часть металла вернулась в 2002-2003 годах назад.
Впрочем, Виктору Геращенко, в бытность которого председателем ЦБ и была осуществлена тайная операция с палладием, служебное расследование, судя по всему, не грозит. Как утверждает источник Ъ из бывшего руководства ЦБ, под документом, которым был санкционирован вывоз палладия, стоит подпись Владимира Путина. Более того, по словам источника, секретный документ содержал указание продать часть металла.
Это обстоятельство, видимо, и сыграло решающую роль в крайне лояльном подходе Счетной палаты к оценке палладиевой сделки. По данным Ъ, претензии Счетной палаты к Минфину и Гохрану в рамках последней проверки сводятся в основном к упрекам в адрес существующей системы межбюджетных расчетов. Дело в том, что объем экспортных продаж платиноидов регламентируется квотами, ежегодно утверждаемыми указами президента. Однако из-за бюрократических проволочек нередко такой указ подписывался только в самом конце года. Из-за этого валютная выручка от продажи драгметалла зачислялась в бюджет уже в следующем году, что может являться формальной претензией к Минфину как нарушителю бюджетной дисциплины.