Вчера стало известно, что в четверг в Лос-Анджелесе на 78-м году жизни умер Энтони Франсиоза, звезда Голливуда конца 1950-х годов, человек с невыносимым характером и сломанной карьерой. Он всего на пять дней пережил актрису Шелли Уинтерс, которая была его женой в 1957-1960 годах.
Судьба Энтони Франсиоза подтверждает истину, вынесенную в заглавие классического голливудского фильма "The Harder they Fall": чем быстрее взлет, "тем тяжелее падение". Ученик знаменитого немецкого режиссера Эрвина Пискатора, эмигрировавшего в США от нацистов, и Актерской студии Ли Страсберга, жреца системы Станиславского, он дебютировал в кино в комедии Роберта Уайза "Это может случиться этой ночью" (This Could Be This Night, 1957) и сразу же заиграл главные роли. Прославившись на Бродвее в "Шляпе, полной дождя" (A Hatful of Rain), модной пьесе Майкла Гаццо на скользкую героиновую тему, он повторно и с тем же успехом сыграл в фильме Фреда Циннемана (1957) старшего брата героя-наркомана.
Франсиоза несколько напоминал внешне Берта Ланкастера — та же мужественная стать, ослепительная улыбка соблазнителя-латиноса. Недаром именно его пригласили на роль Франсиско Гойи в романтическом байопике Генри Костера "Обнаженная маха" (The Naked Maja, 1959). А страдать на экране от отцовского деспотизма, что было модно в годы повального увлечения поверхностным фрейдизмом, умел ничуть не хуже Джеймса Дина. В "Долгом жарком лете" (The Long Hot Summer, 1958) Мартина Ритта он сыграл безвольного отпрыска, чуть не спалившего заживо своего тиранического отца, диктатора южного городка. В "Нагими приходим мы в этот мир" (Go Naked in the World, 1961) Рэндела Макдаукелла — бунтующего сына другого семейного тирана, влюбившегося наперекор всем в девушку по вызову. Появился он и в фильме великого Элиа Казана "Лицо в толпе" (A Face in the Crowd, 1957) в роли беспринципного импресарио циничного "простого парня", бродяги, ставшего радиозвездой.
Впечатляет и список экранных партнерш Франсиоза: Рита Хэйуорт и Джина Лоллобриджида, Ава Гарднер и Ли Ремик, Клаудиа Кардинале и Анна Маньяни. Но блестящей карьере актера были отведены считанные годы. Человек он был, мягко говоря, тяжелый: скандалил на площадке с партнерами; обидевшись на режиссера, часами дулся, запершись в гримерке; даже угодил на десять дней в тюрьму за избиение фотографа. Десять лет назад в интервью он объяснял эти эксцессы тем, что попал в Голливуд слишком рано (это в тридцать-то лет), был психологически и эмоционально не готов к славе. Последней его яркой ролью стал мексиканский бандит в жестоком вестерне Гордона Дугласа "Рио Кончос" (Rio Conchos, 1964).
А дальше началось актерское "нисхождение в ад". Сначала — роли в непритязательных комедиях, затем — в телесериалах, потом — в запредельном итальянском трэше. Но именно итальянцы, от ветерана неореализма Альберто Латтуады до молодого Пупи Авати, время от времени давали Франсиоза, урожденному Папалео, возможность сыграть в серьезном кино. А величайший мастер ужаса Дарио Ардженто возвел своеобразный памятник забытой звезде, доверив ему в "Сумерках" (Tenebre, 1982) главную роль американского писателя, мизантропа, сеющего вокруг себя смерть и разрушение.