В 2006 году вступают в силу новые правила антикварной торговли (Ъ писал об этом 10 декабря). Член правления Международной конфедерации антикваров и арт-дилеров России (МКААД) ОЛЕГ ТАИРОВ рассказал ТАТЬЯНЕ Ъ-МАРКИНОЙ, чем это грозит продавцам и коллекционерам старого искусства.
— Удовлетворяют ли новые правила антикварное сообщество?— Правила антикварной торговли были выдвинуты Росохранкультурой, мы их обсуждали в нашей ассоциации, все наши замечания были приняты. Сначала это было просто повтором правил ювелирной торговли шестьдесят какого-то года, мы их привели в соответствие с текущей ситуацией, сделали более практичными. Целью создания нашей конфедерации два года назад как раз и было наведение порядка на антикварном рынке.
— Насколько новые правила затрудняют вход на рынок новых игроков? Они ведь вводят какие-то ограничения...
— Правила требуют соблюдения правил. Даже в футболе правила есть. И мы будем играть по своим правилам: согласно нашему кодексу чести, например, антиквар не должен вводить в заблуждение своих партнеров, клиентов, сдатчиков и т. д. Есть Международная ассоциация антикваров и арт-дилеров, которая существует с 1931 года со штаб-квартирой в Брюсселе, в которую входят более пяти тысяч антикварных галерей мира. Наша МКААД в ближайшем времени будет членом этой международной ассоциации. Этический кодекс, который мы приняли,— фактически слепок с кодекса, который работает с 1931 года в Европе и мире... В каждой стране есть ассоциация антикваров и арт-дилеров, и если ты не соблюдаешь правила, тебя исключают из этого профсоюза. Для французского антиквара, например, исключение из гильдии обозначает конец его бизнеса. К нему никто не придет и никто покупать ничего не будет.
— А что нужно сделать, если кто-то кого-то обманул,— жаловаться вам?— Прийти в ассоциацию и сказать, что некто поступил по отношению к вам неэтично. Мы же не уголовные дела рассматриваем, а этику поведения. Мы можем только сказать нарушителям "ребята, мы с вами больше не дружим". И все.
— Новые правила обязывают продавца оформлять все сделки официально. Но ведь иногда сам покупатель хочет сохранить тайну сделки.
— Да, иногда ни покупатели, ни продавцы не хотят раскрывать тайну сделки. И этим самым они ставят нас, как комиссионеров, то есть торговцев на площадке, на которой происходит этот торг, в крайне неудобное положение. Такие случаи бывают во всех странах мира. Вот пример. Будучи в Париже, я увидел несколько хороших гравюр, не очень дорогих. У меня не хватало уже наличных денег, я говорю: "Месье, возьмите мою кредитную карту". Он говорит: "Какая кредитная карта, у меня даже кассового аппарата нет". Оттенок некой "серости" в этом бизнесе будет, это неизбежно. Некоторые западные галереи несут полную материальную ответственность за вещи, которые они продают. А есть весьма крупные галереи, которые говорят: "Все на совести покупателя. У тебя есть глаза, ты покупаешь". И там нет такого института экспертов, как у нас.
— А если сравнить качество нашей экспертизы и западной?— Это день и ночь. Наша гораздо лучше. Там вообще экспертизу мало кто делает. Спрашиваешь: "Откуда провенанс такой хороший?" А тебе: "Со слов сдатчика". Получаются правила джентльмена. В конце концов все упирается в шестое чувство антиквара, в способность видеть хорошие вещи.
— Со следующего года антиквары сами смогут проводить экспертизу?— Да, экспертом не обязательно должен быть государственный человек, искусствовед из музея или какого-то института, это может быть антиквар, коллекционер, у которого за плечами десятки лет работы. На прошлом Российском антикварном салоне МКААД предложила экспертам создать свою профессиональную гильдию, третейский суд или как угодно ее назовите. А вообще, в любой стране мира стоит на арт-рынке появиться каким-то деньгам — как появляются продажные эксперты, нечестные продавцы и нечестные покупатели, которые говорят, мы купим, а сами не покупают. Поэтому несчастное дело антикваров Преображенских (см Ъ от 22 ноября.— Ъ) — просто неизбежный единичный случай. И между прочим, такие скандалы раздуваются искусственно.
— Кому же это надо?— Прежде всего западному антикварному рынку. У Sotheby`s планы на Россию построены на 100 лет вперед так же, как и на Китай. Это рынки, которые они должны завоевывать. То же самое делают французские аукционные дома, и все Салоны изящных искусств, которые проходят в Москве,— это чистый промоушн. В который входят и слухи о том, что вот ЦДХ, предположим, это лавка фальшаков, здесь ничего брать нельзя. И делается это с одной целью — вытеснить русское искусство и забросить в Россию массу западного товара.
— Разве возможно забить национальный рынок?— Рынок всегда делится на какие-то сегменты: национального искусства, старых мастеров, декоративного, "изящного" искусства. Наши западные конкуренты понимают, что нужно завоевывать сегмент изящного рынка и рынок старых мастеров. А для того чтобы этот сегмент расширился, нужно сузить национальный сегмент. Как его сузить? Только дискредитируя его. Других способов нет.
— Сегмент национального искусства у нас сам себя уже дискредитировал.— Он себя нисколько не дискредитировал. Если взять количество работ, которые находятся в обращении, покупаются и продаются, и посмотреть, сколько происходит случаев возврата или обнаружено фальшивых или краденых вещей, то по отношению к общей массе рынка это будет в десять раз меньше, чем на западном рынке. Концентрация слухов и острая конкурентная борьба возникли только по одной причине: не было ни законов, ни правил, ни профсоюза с его этическими нормами. Была масса случайных людей, которые слышали где-то там по радио, телевидению, что вот это такой рынок, здесь можно в один удар заработать страшные деньги. Это неправда. Никаких страшных денег нет. Люди зарабатывают 10-15% максимум.
— По результатам аукционов советского искусства получается, что 30% за год точно.
— Это в пике, на отдельных авторов, а по другим идет по нулям. Если мы оцениваем антикварный рынок как фондовый, то в среднем тренды не очень высокие. И я, как бывший фондовый работник, могу сказать, что я не торгую флэши, я торгую тренды, не пытаюсь поймать вспышки на 100-200, беру 15-20% потолок, и все идет нормально. На самом деле рынок так и устроен: есть рисковые игроки, а есть консерваторы. И если мы сравним количество случаев недобросовестной торговли на рынке акций, кредитов и т. д. и на нашем антикварном — там их больше во много раз.
Разговоры, которые ведутся по поводу заполнения фальшаками русского рынка,— это следствие направленной конкурентной борьбы за сужение русского сегмента на русском рынке. Это чистый голый расчет, продуманная стратегия. И не забывайте о "патриотическом компоненте": любое сужение русского сегмента на русском рынке это снижение ценностного статуса русской культуры вообще по отношению к мировой культуре. И для наших коллекционеров, кстати, которые набрали хорошие коллекции, это не очень хорошо, потому что стоимость коллекции падает. Поэтому здесь и нужна государственная политика поддержки отечественного антикварного рынка.