Событие недели — "Парни что надо" (The Right Stuff, 1983) Филипа Кауфмана, чисто голливудская суперпостановка, которую, как ни странно, не приписать со стопроцентной уверенностью ни к одному жанру (16 декабря, НТВ, 4.20 ****). С одной стороны, это исторический фильм, хотя и говорит он буквально о вчерашнем дне. Действие охватывает период с 1946 по 1963 год, от первых, трагически заканчивавшихся попыток американских летчиков преодолеть звуковой барьер до триумфа программы "Меркурий", полетов первых американских астронавтов, кумиром которых был как раз Чак Игер, барьер преодолевший. С другой стороны, периодически возникает ощущение, что смотришь этакое фэнтези. Астронавты в скафандрах похожи на рыцарей в доспехах, отправляющихся на поиски Грааля. Поднявшийся на рекордную высоту Игер падает на колени в пустыне, как библейский пророк, которому явлено знамение. Сцены тяжелых тестов на пригодность к космическим полетам и самих полетов вызывают в памяти "Космическую одиссею" (1968) Стэнли Кубрика. Не только потому, что Кубрик одел своих первопроходцев будущего в комбинезоны и скафандры, в 1960-х годах как раз использовавшиеся НАСА, но и потому, что Кауфману удалось достичь редкого эффекта сиюминутного события, заставить зрителей почувствовать себя запертыми в спускающейся на Землю капсуле. Можно знать наизусть историю покорения космоса и то, что Джон Гленн благополучно приземлится, но в момент спуска, когда возникает угроза пожара, испытываешь настоящий саспенс: словно на экране все может завершиться совсем не так, как в реальности. Кауфман сумел и возродить, пусть в одном-единственном фильме, дух романтического кино о летчиках, процветавшего в Голливуде после первой мировой войны и до тех пор, пока летчики не превратились в общественном мнении из денди-сорвиголов и последних рыцарей в хладнокровных убийц мирного населения. Чак Игер (Сэм Шепард) кажется выходцем именно из того, исчезнувшего романтического кинематографа. А советский конструктор ракет похож скорее на вампира Носферату из немецкого экспрессионистического фильма. "Парни что надо" еще и немного военный фильм, ведь гонка за первенство в космосе была составляющей холодной войны. Телефильм Пола Мазурски "Крестный отец эфира" (Winchell, 1998) — еще одна страница из новейшей американской истории (18 декабря, НТВ, 1.15 **). Это добротная, но несколько торопливая биография знаменитого газетного и радиожурналиста Уолтера Винчелла, звезды 1930-1950-х годов. Винчелл был талантливым журналистом, мегаломаном, шантажистом и сплетником. Едва ли не первым журналистом, неустанно обличавшим Гитлера и битым за то американскими нацистами, корешем зловещего Эдгара Гувера, директора ФБР, и сообщником сенатора Маккарти, параноидально охотившегося на коммунистических "ведьм". Разоблачителем махинаций политиков и любителем покопаться в чужой личной жизни. "Крестным отцом" американского радио, к которому шли на поклон коллеги, и жертвой забвения в конце жизни. Одним словом, в Винчелле было намешано столько всего, что в двухчасовой фильм этот колоритный персонаж просто не помещается. "Послушай..." (Ecoute voir, 1978) Уго Сантьяго — оригинальная вариация на тему классического нуара: изысканно снятая, барочная, но сухая (19 декабря, РТР, 1.40 ***). Аргентинец Сантьяго, переехавший во Францию, разрабатывал темы заговоров в духе Борхеса или Кортасара. В "Послушай..." он попытался смешать амплуа частного детектива и роковой женщины. Дал героине Катрин Денев андрогинное имя Клод Альфан, обрядил в надвинутую на глаза шляпу и тяжелый дождевик, научил приемам каратэ и заставил расследовать заговор некоей опасной секты, охотящейся за молодым ученым, ведущим секретные опыты. Вторую же скрипку, роль секретаря Клод Альфан, играет замечательный актер "новой волны" Сэми Фрей, который на экране кажется гораздо более женственным, чем гений дедукции в исполнении Катрин Денев. "Жозефа" (Josepha, 1982) Кристофера Франка — гораздо более привычная для французского кино интимная драма (17 декабря, РТР, 3.55 **). Миу-Миу и Клод Брассер играют актеров Жозефу и Мишеля, прозябающих на эпизодических ролях в никому не нужных фильмах, играющих в пустых на три четверти театральных залах. Жозефу такая жизнь доводит сначала до приступа, случившегося прямо в середине спектакля, а потом и до бегства из дома. Она, кажется, находит спокойное счастье в объятиях положительного разведенного мужчины, но Мишель снова вламывается в ее жизнь, явившись в ее новый дом якобы с предложением роли. Все возвращается на круги своя, хотя в карьере героев и брезжит некий просвет. Одним словом, добротное и не очень оригинальное кино о хороших людях, которым не везет.