«Биньямин Нетаньяху из локомотива превратился в балласт»
Михаил Гуревич — о целесообразности смены лидера во время военных действий
В Израиле вновь начались протесты с требованием отставки премьер-министра Биньямина Нетаньяху. В выходные у его резиденции собрались родственники похищенных «Хамасом». Они выступали за начало переговоров с палестинской группировкой для освобождения заложников и за прекращение огня. Отмечается, что к протестующим также присоединился лидер оппозиции Яир Лапид. Обозреватель “Ъ FM” Михаил Гуревич задумался о политическом будущем Нетаньяху во время и после войны.
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
Несмотря на продолжающиеся военные действия, в Израиль стремительно возвращается политическая жизнь. После 7 октября в обществе царил консенсус: надо закончить войну, а потом можно будет обсуждать, кто виноват в ее начале, назначать государственную комиссию и приступать к расследованию.
Возможность проведения внеочередных выборов тоже фигурировала где-то там, в «шесть часов вечера после». Однако по прошествии почти полутора месяцев операции в Газе, израильские политики и израильтяне в целом фактически перестали соблюдать негласную договоренность. Бывший премьер-министр, а ныне лидер оппозиции Яир Лапид заявил, что более не намерен обходить стороной вопрос власти, и предложил правящей партии «Ликуд» отправить в отставку Нетаньяху и назначить из своих рядов нового главу кабинета.
Депутаты из коалиционного большинства тоже почти в открытую начали критиковать руководство Израиля, подозревая его в склонности к компромиссам и излишней податливости американским союзникам. Аналогичные настроения в обществе заметили на самом популярном в стране телеканале и возобновили еженедельные опросы о политических предпочтениях израильтян. Результаты получились оглушающими: доверие к «Ликуду» упало вдвое, и, по словам социологов, Нетаньяху из локомотива превратился в балласт правящей коалиции.
Теперь общественность активно обсуждает, что делать. С одной стороны, есть поговорка, что на переправе коней не меняют. Но, с другой, если генеральный директор компании привел ее к кризисной ситуации, то акционеры его заменят, а не будут дожидаться исправления дел неудачливым менеджером. Не является ли устойчивый нарратив о необходимости сохранения текущей власти в войну таким же атавизмом, как день тишины в эпоху интернета?
И, главное, когда и при каких условиях наступает «день после»? В современном мире победой зачастую является тот момент, когда ее объявляют. И неважно, что происходит на самом деле. А если после разгрома «Хамаса» израильская армия начнет разбираться с «Хезболлой», то недовольным гражданам придется терпеть до окончания следующего конфликта?
История еврейского народа, да и Государства Израиль — не самая логичная последовательность событий. И, ничего, несмотря на перманентные войны с арабскими соседями, страна живет и успешно развивается.
Кстати, относительно недавняя история знает громкий пример смены лидера во время военного конфликта. В 1940 году Великобритания, правда, не пошла на голосование, но Невилла Чемберлена на Даунинг-стрит сменил Уинстон Черчилль. К слову, в 1945-м, сразу после победы, один из самых знаменитых британцев всех времен проиграл выборы лейбористам и уступил свой пост Клементу Эттли.
В завершение отмечу, что похожие вопросы возникают не только на Земле обетованной. В мире много стран, чьи лидеры считают себя незаменимыми из-за продолжающихся боевых действий или какой-то очень непростой внутриполитической ситуации. Не время сейчас, говорят они. Правда, когда наступит правильное время, стараются как можно дольше народу не сообщать.
С нами все ясно — Telegram-канал "Ъ FM".